28 июня 1493 года – в Москве случился грандиозный пожар.

На протяжении веков Москва горела много раз – навряд ли вообще можно сосчитать, сколько именно. При этом в стародавние времена, если огонь уничтожал до двухсот построек, это и пожаром-то не считалось – вот если полгорода выгорит, то это да, в летописях зафиксируется.

Самая главная причина очевидна: до самого, почитай, 1812 года столица оставалась в основном деревянной. Государевы дворцы, монастырские постройки, стрелецкие и иные слободы для служилого люда, церкви, жилые дома, хозяйственные амбары и клети, запасы сена и дров, заборы, мостовые и мощённые дворы, а затем промышленные, пусть и кустарные, предприятия, бани при каждом дворе – всё создавалось из самого дешёвого и доступного строительного материала, из древесины. К тому же в Средние века, да и в последующую пору площадь города ограничивалась абрисом крепостных стен – так что дома и другие постройки стояли тесно, что способствовало быстрому распространению пламени.

Так что если в жаркую пору полыхнёт где-то, пламя мгновенно охватывало значительные городские пространства. Поговорка, что от «грошовой свечи Москва выгорала» хоть и набила оскомину, да только правда ведь! И если бы только от одних лишь свеч!..

Пришла эпоха огнестрельного оружия – и Пушкарский двор, и пороховые мельницы располагались в самой столице, и усугубляли пожароопасную ситуацию. От одного лишь названия Кузнецкий мост так и веет жаром раздуваемых мехами полыхающих горнов…

Да и набеги крымских чамбулов продолжались на протяжении веков; а уж эти ребятки что не сумеют захватить и утащить в далёкий Бахчисарай, стремились предать огню – неча тут без нас жировать, нам тут не жить, а вот вам красного петушка под стреху подпустить, так то ж нам в радость… Впрочем, о набегах вспомнили – и ладно, сейчас речь о другом идёт.

Вот и подошли мы к сути данной конкретной публикации.

На протяжении XV столетия Москва выгорала по меньше мере 18 раз. Население города в ту пору составляло более двадцати тысяч человек, сорок тысяч построек… И на территории Кремля располагалось столько строений, что особо не развернуться, а уж за его пределами!..

При работе над романом «Кривоустовы» я разжился несколькими оригинальными картами старинной Москвы, а также отдельно Кремля – спасибо за то картографу-историку Юлии Бедуновой. Да и другие источники позволяют наглядно оценить, насколько плотной виделась застройка столицы.

Соответственно, горела Москва, горела часто, и материальные потери от этого несла ох какие немалые.

Великие князья – Василий II Тёмный и его сын Иван III – пытались принимать меры по предотвращению этого бедствия, да только по тем-то временам, что они могли?.. Разве что сурово наказывать виновных.

Впрочем, и не совсем. Об этом – немного ниже.

Данная публикация описывает события 1493 года – я традиционно ориентируюсь на юбилейные даты происшествий. Так вот, тот год остался в истории Москвы как дымно-чёрный и бордово-огненный.

Сначала большой пожар случился весной (летопись уточняет: на Радуницу). Пламя причинило большой ущерб, перекинулось в Кремль, пострадал даже Чудов монастырь (впрочем, уже не в первый раз)… Однако, как оказалось, это стало только прелюдией – истинные беды оставались ещё впереди.

Между тем, именно описанное (очередное!) происшествие подтолкнуло великого князя Ивана III к необходимости принимать более решительные меры для сбережения Кремля. Прежде всего, он повелел расчистить от застроек пространство вокруг кремлёвских стен на 110 саженей (московская сажень составляла 2,1336 метра). Принялись приводить в порядок рвы и другие гидротехнические сооружения вокруг главной крепости страны – они оплывали и соответственно мельчали; в камень их облицуют уже при последующих правителях. Снесли строения и за речкой Неглинной – напомню, что на месте нынешнего Александровского сада плескались воды пруда, образовавшегося в результате возведения плотины примерно в районе Боровицкой башни…

Но самый жуткий пожар полыхнул 28 июня того же 1493 года. Он показал, что принятых мер недостаточно.

Начался пожар в церкви Николы на Песках, ну а оттуда уже жадно набросился на пересохшее от жаркого лета дерево строений. Летописец утверждал, что такого пожара столица ещё не знала. Пусть это эмоциональное преувеличение очевидца, однако и оно свидетельствует о масштабе бедствия. Выгорели Арбат, Чертолье, Сретенка, Кулишки, Замоскворечье, Якиманка, Остоженка…

Не уберёгся и Кремль. Здесь выгорело много дворов, в том числе и новенький великокняжеский дворец.

Читая материалы о событиях того дня, я обратил внимание на одну фразу, даже на одно только слово, оставленное безвестным монахом-летописцем. Рассказывая о масштабах бедствия, он написал, что пострадали многие церкви, в которых погибли «книги и казна». Книги в летописи так и стоят – раньше, чем казна!.. Обратив на этот факт внимание, я подумал, насколько прав автор: казну можно нажить и новую – книги же погибают безвозвратно. Они только у Азазелло не горят – в жизни ещё как полыхают, и восстановлению не подлежат!..

…В результате пожара великому князю Ивану III, которого, между прочим, современники иной раз именовали царём, а в историю он вошёл как Великий, пришлось некоторое время жить на конюшне…

Насчёт «на конюшне» – шутка, конечно же, шутка!.. Но и не совсем – лишь отчасти… Содержание государевых лошадей в те времена имело большое общегосударственное значение. Достаточно сказать, что Конюшенный боярин занимал одну из высших ступеней в придворной иерархии, и жалование государево ему полагалось довольно высокое.

Так вот, главные царские конюшни располагались в районе Ивановской горки, урочища Кулишки, села Подкопаева… Роза ветров в период описываемого пожара раздувала пламя так, что сюда огонь не дошёл. И Ивану Васильевичу пришлось некоторое время проживать здесь, в крестьянском дворе близ государевых конюшен, у церкви Николая Чудотворца – она уцелела и поныне радует глаз своей красотой на углу переулков Подколокольного и Подкопаевского. Хотя, конечно, само здание храма с тех пор перестроено в камне, но это для нашего повествования не принципиально. Здесь московскому государю довелось прожить три месяца, пока на территории Кремля для него не выстроили дворец – временный, деревянный…

Мне как-то на встрече с молодёжью довелось услышать реплику: вот, мол, наши предки дураки были – строили всё из дерева, вот и случались пожары, а возводили бы строения из камня, как в Европе!.. Пришлось провести небольшой экономический ликбез: не дурней нас с вами были наши предки, молодые люди. Но только в основе всего лежит экономика!.. Не имелось в районе Москвы в достатке камня, годного для строительства, а производство кирпича или черепицы – дело дорогостоящее. А лес – вот он, вокруг стоит, качает кронами: это тебе и сами строения, и топливо для печей… Из чего выгоднее и дешевле, из того и строили.

Впрочем, по мере того, как Россия богатела, и каменному зодчеству уделялось всё большее значение. Особенно мощный импульс придал этому процессу Борис Годунов… Но это уже другая история.

Но вспомнил я об этом в связи с тем, что после трёх московских пожаров 1493 года Иван III велел великокняжеский дворец отстроить всё же в камне. Что градодельцы и выполнили к 1499 году. Он же, великий князь Московский, велел открыть в столице и её пригородах несколько мануфактур по производству кирпича, стимулируя именно каменное зодчество. При этом следует напомнить, что к тому времени продолжал действовать указ Василия Тёмного о запрете использования в столице открытого огня как в ремесленных мастерских, так и в бытовых условиях – за нарушение этого предписания предписывалось наказание кнутом, а в случае тяжких последствий, так вплоть до смертной казни.

Следует отметить и ещё одно следствие того пожара. Иван Васильевич пришёл к выводу о необходимости создания специализированной противопожарной службы. Так, в 1504 году вышел соответствующий указ, который предусматривал ряд мер по борьбе с этим бедствием. В частности: на концах главных улиц устанавливались наблюдательные посты («рогатки»), на которых дежурили (как я понял, в очередь или по найму) дозорщики-огнищане от каждых десяти дворов… Предусматривались в указе и другие меры по предотвращению пожарной опасности. По всей видимости, этот документ стал первым государственным актом соответствующей направленности в Москве, да и в целом в России.

…Вот такой пожар случился в конце июня 1493 года в Москве, и вот такие имел последствия.

Ну и в завершение. Десять лет назад мне довелось участвовать в подготовке энциклопедического справочника «С чего начинается Родина. Москва. Именные улицы города» (совместный проект Департамента средств массовой информации и рекламы г. Москвы и редакции журнала «Воинское братство»). Для справочника я подготовил сорок (из полутора сотен) статей. Именно тогда, при работе над этим фундаментальным изданием, я в полной мере убедился, насколько огромный ущерб приносили пожары нашей столице! А опирался я первую очередь на книги Ивана Кондратьева «Седая старина Москвы», Михаила Пыляева «Старая Москва» и некоторые другие классические издания. В реальности список использованной литературы и интернет-источников, конечно, шире, но данные три издания я привёл с единственной целью: кого заинтересовала тема, в них информации содержится куда больше, чем в данной публикации, объёмом всего-то 1200 слов.

.

Роман «Кривоустовы»: http://starodymov.ru/?cat=674

Справочник «Именные улицы Москвы»: http://starodymov.ru/?p=14377

Василий II: http://starodymov.ru/?p=18691

Иван III: http://starodymov.ru/?p=32204

Чудов монастырь: http://starodymov.ru/?p=4033

Занеглименье: http://starodymov.ru/?p=11441

Ивановская горка: http://starodymov.ru/?p=12025