ЧУДОВ МОНАСТЫРЬ

Чудов монастырь занимал совершенно исключительное место среди прибежищ удалившихся от суетной мирской жизни именитых людей Москвы, да и всего царства, пожалуй. Необычна уже сама история его основания – не случайно же его именно Чудовым поименовали!

Некогда, лет за двадцать до Куликовской битвы, у хана Золотой орды Джанибека заболела любимая жена Тайдула – что-то случилось с глазами. Джанибек отличался от других золотоордынских правителей своей вменяемостью, что ли. Старорусские летописи именуют его «добрым царём». Он поддерживал если не приятельские, то во всяком случае и не откровенно враждебные отношения с князем московским Симеоном прозванием Гордый. Когда Симеон умер от моровой язвы, унёсшей и его детей, Джанибек выполнил последнюю просьбу приятеля-князя и утвердил на московском троне его брата Ивана II, вошедшего в историю  как Кроткий или Красный (в смысле Красивый).

Поэтому вполне закономерно, что именно к Ивану Ивановичу обратился Джанибек с просьбой прислать к нему митрополита Алексия – помочь захворавшей жене. Дело в том, что Алексий имел славу чудотворца, в то время как степные знахари оказались бессильны исцелить ханшу. Можно представить себе состояние Алексия (он происходил из рода черниговских бояр Бяконтов, слишком хорошо знавших нравы ордынцев) – если не удастся исцелить ханшу, за его, Алексия, голову никто не дал бы и полушки. Каким бы «добрым» Джанибек себя ни показал, здоровье любимой жены дороже жизни постороннего священника, тем более, духовного иерарха чуждой веры!  Однако митрополит отправился в путь – отказ в просьбе хана был немыслим, ибо автоматически означал карательный поход на московские земли… Да и не по-христиански это – отказать в просьбе о помощи страждущему!

Пришлось отправляться в дальний путь, и неведомо было, дано ги из него вернуться.

Последняя остановка, которую сделал в русских землях митрополит, пришлась на Нижний Новгород. Здесь на правом берегу Оки, близ впадения её в Волгу, он увидел развалины древнего монастыря, основанного ещё Великим князем Владимир-Суздальским Юрием Всеволодвичем и святителем Симеоном в 1221 году. Алексий дал обет возродить обитель, если доведётся ему вернуться в родные земли. Как ни говори, хоть и божий человек он был, а и просто человек тоже – страшился поездки в Орду.

Как бы то ни было, митрополит прибыл в ставку Джанибека, в Сарай. Алексий промыл святой водой глаза ханши Тайдуллы и  – о чудо! – она прозрела. Современные офтальмологи, наверное, легко смогли бы объяснить это исцеление. Митрополита с почестями отпустили на Родину. (Обет в отношение нижегородской обители он выполнил – монастырь Благовещения Пресвятой Богородицы был восстановлен).

Хан по-царски отблагодарил митрополита. Он приказал вывести с территории московского Кремля ханский двор (или татарский конюшенный двор – организацию, которая ведала сбором дани с русских земель) за Москву-реку, на Болвановку, а освободившуюся территорию подарил Алексию. Ну а митрополит на том месте основал монастырь, который так и назвал – Чудов. Великий князь Василий II (подло ослеплённый родственничками, за что  и остался в истории как Тёмный, то есть Слепой) за век до описываемых событий перестроил эту обитель.

К периоду Смутного времени монастырь оказался на привилегированном положении, являлся, как бы мы сегодня сказали, аристократическим. Покойный царь Иоанн Грозный в периоды, когда впадал в крайнюю набожность, пенял насельникам монастыря, что они только видом монахи, а речами и делами – миряне. Среди братии не было единства, да и не могло быть. В Чудовом монастыре обитали и добровольно пришедшие сюда иноки, которых, насколько это допустимо, можно бы назвать искренними. Однако значительную часть составляли выходцы из аристократических слоёв общества, принявшие постриг либо по приговору государя, или же удалившиеся на покой старые воеводы и царедворцы. Они просто не могли отрешиться от привычной жизни, в которой политические интриги занимали немаловажное место… Тем более, что обитель располагалась непосредственно на территории Кремля, в центре политической жизни России.