ПО СЛЕДАМ ЛИТЕРАТУРНЫХ ГЕРОЕВ

На мой взгляд, одна из самых лучших книг о Гражданской войне – это «Адъютант Его Превосходительства» (авторы Игорь Болгарин и Георгий Северский). Я писал о своих впечатлениях об этом произведении и только отошлю заинтересовавшегося читателя к былой публикации: http://starodymov.ru/?p=5352 .

Николай Кирмель

Как-то замечательный военный историк и мой добрый товарищ Николай Кирмель (о нём и его творчестве: http://starodymov.ru/?p=17128 ) поведал мне о судьбе реальных прототипов главных героев эпопеи. Конечно же, я порекомендовал подготовить по этому поводу публикацию. И вот на днях тёзка мне позвонил и сообщил, что выполнил-таки пожелание.

Которое я и предлагаю читателям – с незначительными сокращениями.

Полковник Щучкин против адъютанта его превосходительства

Вышедший на экраны в 1969 году пятисерийный фильм «Адъютант его превосходительства» смотрится на одном дыхании. Картина рассказывает о красном разведчике капитане Павле Кольцове, который сумел проникнуть в штаб Добровольческой армии и даже стать адъютантом ее командующего – генерала Ковалевского… Позднее вышел в свет и роман с тем же названием – сначала четырёхтомник, а затем последовало и продолжение…

Ведя активную разведывательно-диверсионную работу, Кольцов проявил верность долгу, чудеса храбрости и высокий профессионализм. Он неоднократно умудрялся обвести вокруг пальца умного, хитрого и коварного противника – начальника контрразведки Добровольческой армии полковника Щукина.

Фильм заканчивается трагически – проявляя героизм, красный разведчик пускает под откос эшелон с английскими танками, которые должны помочь белым взять Москву…

«Адъютант его превосходительства» понравился миллионам советских телезрителей, сыгравшие в нем актеры вмиг стали популярными. В 1971 г. картина даже была удостоена Государственной премии.

Наиболее любознательные зрители задавались вопросом: а был ли реальный прототип у главного героя? Сегодня широкой аудитории известно, что прототипом Кольцова является П. В. Макаров, чья биография могла дать фору многим киносюжетам. О нем написано достаточно много, поэтому очередной раз переписывать все его жизненные перипетии необходимости нет, впрочем, также, как и второй известной персоны – командующего Добровольческой армии генерала В. З. Май-Маевского (в фильме – генерал Ковалевский).

Обращает на себя внимание еще один колоритный персонаж – начальник контрразведки полковник Щукин. По сценарию противник у красного разведчика оказался достойным – проницательным, умным, ну и, разумеется, коварным. Иначе и быть не могло. Враг должен быть коварным по определению. Искать прототип белогвардейского контрразведчика в советское время, наверное, не приходило в голову никому, поскольку дело это было бесполезным – документы белогвардейских спецслужб оставались закрытыми для исследователей вплоть до перестройки. Ну а с наступлением эпохи перемен кинематограф стал «пиарить» иных героев.

Настоящую фамилию начальника контрразведки Добровольческой армии современный читатель узнал только из опубликованного в 2007 г.  отчета о деятельности Харьковского разведывательного центра, составленного его начальником полковником А.М. Двигубским: «После занятия города работа центра продолжалась в деле контрразведки, причем офицерами центра были задержаны и препровождены в расположение начальника летучего пункта контрразведывательного отделения генерала-квартирмейстера штаба Добровольческой армии полковника Щучкина до 300 видных большевиков, оставшихся в Харькове для подпольной работы»[1].

Правда, еще раньше, в опубликованных воспоминаниях одного из идеологов Белого движения, основателя и руководителя неправительственной разведывательной организации «Азбука» В.В. Шульгина фигурирует «полковник Щ.» и характеризуется весьма нелестно, приводятся факты беззакония, творившегося в возглавляемой им контрразведке[2].

Почему Шульгин не стал полностью называть фамилию начальника контрразведывательного отделения (КРО) Добровольческой армии широкой аудитории, сегодня дать однозначный ответ не представляется возможным. На допросе у чекистов 15 января 1945 г. экс-руководитель «Азбуки» был более откровенен: «Киевская контрразведка, возглавляемая полковником Щучкиным, представляла из себя банду убийц и грабителей, которые подрывали авторитет Добровольческой армии. Ко мне поступали многочисленные жалобы и заявления на произвол и бесчинства, творившиеся в контрразведке». Шульгин на допросе также показал, что контрразведка, возглавляемая Щучкиным, произвела аресты его лучших сподвижников. Поскольку творившиеся в контрразведке бесчинства не прекращались, ему пришлось прибегнуть к помощи командующего войсками Киевской области генерала А.М. Драгомирова, чтобы заменить «злосчастного» полковника неким Сульжиковым, ранее служившим в судебном ведомстве. Правда, и тот оказался не лучше[3].

В 2010 г. в Москве были изданы материалы следствия и дело заключенного В. В. Шульгина, хранящиеся в Центральном архиве ФСБ России и информационном центре УВД по Владимирской области, были изданы.

Не только Шульгин давал отрицательную оценку деятельности полковника Л.Д. Щучкина, кстати, бывшего жандармского офицера. В одном из документов, сохранившимся в фонде управления генерал-квартирмейстера штаба войск Киевской области, содержится отчет о проверке работы КРО штаба Добровольческой армии. Проверяющие дали негативную оценку деятельности начальника отделения полковника Щучкина. Например, из контрразведывательного пункта, который возглавлял штабс-капитан Полиевктов, согласно распоряжению Щучкина, было уволено 9 наблюдательных агентов и ряд секретных сотрудников, поэтому работа пункта базировалась на сведениях «заявителей». В результате такой «системы» лишь 13-15 % заявлений проверка признала справедливыми, остальные отнесла к ложным доносам лиц, сводивших личные счеты, либо большевиков, желавших подорвать авторитет власти[4].

Разумеется, при такой организации работы контрразведки реальный Макаров, в отличие от киношного Кольцова, смог долгое время прослужить адъютантом у злоупотреблявшего алкоголем генерала Май-Маевского, вовремя подливая рюмку для опохмелки или между делом доставляя девочек легкого поведения и т.д.

По некоторым сведениям, в доверие к Май-Маевскому Макаров попал после того, как стал доводить до ушей командарма содержание «крамольных» разговорах среди офицеров. Генерал не сомневался в преданности своего адъютанта. Такое отношение некоторые исследователи объясняют тем, что Май-Маевский чувствовал себя неловко среди офицеров, для которых кумиром оставался погибший в январе 1919 г. генерал М.Г. Дроздовский. Возможно, так оно и было.

Как относился к адъютанту начальник контрразведки Добровольческой армии науке пока доподлинно неизвестно. Если при Щучкине большевистские агенты плавали, как у себя дома, то мы можем предположить, что и Макарову контрразведка не сильно докучала своим вниманием. Поэтому при столь благоприятных условиях он смог бы проработать в штабе Добровольческой армии до конца Гражданской войны.

Однако ради объективности следует отметить: даже высококвалифицированные белогвардейские контрразведчики очень редко выявляли красных разведчиков-одиночек. Тому были свои причины.

«Наибольшие затруднения представляют получения сведений о подозреваемых в военном шпионстве лицах ввиду того, что шпион работает в одиночку, не сообща, как то имело место в подпольных политических организациях, где всегда можно найти недовольных азефов, – пишет в своей книге «Тайная военная разведка и борьба с ней» генерал Н.С. Батюшин. – Обнаружить поэтому шпиона, обыкновенно ничем не выделяющегося из окружающей среды, дело нелегкое и возможно лишь при широком содействии не только осведомленных в этом деле правительственных органов, но главным образом всех слоев населения, разумно воспитанных в целях сохранения военных тайн государства, то есть в конечном результате и своих собственных интересов, с крушением государства обыкновенно страдают и частные интересы подданных»[5].

На наш взгляд, противоборство красных и белых спецслужб отчасти затруднялась спецификой Гражданской войны: между собой ожесточенно воевали носители одного языка, культуры и менталитета. Произошедший раскол общества развел по разные стороны баррикад различные слои населения: интеллигенцию, офицерство, дворянство, служащих, рабочих, крестьян. Образно говоря, среди своих найти чужих было весьма проблематично. Взять хотя бы того же Макарова, который по своему социальному положению являлся одного поля ягодой для тысяч младших офицеров белых армий.

Подлинное удостоверение личности Макарова

Павел родился в Рязанской губернии в семье кондуктора товарных поездов. Рано осиротев (отец погиб при крушении поезда), пошел трудиться в типографию, а затем – в малярно-кровельную мастерскую. Переехав в Крым, торговал газетами, потом работал кондуктором трамвая. После окончания 4 классов Севастопольского реального училища был направлен в Тифлисскую школу прапорщиков. После выпуска из нее в 1917 г. убыл на Румынский фронт в составе 5-й роты 134 Феодосийского полка. Участвовал в боях, получил ранение и контузию. После развала фронта прапорщик Макаров вернулся в Крым, где примкнул к большевикам, идеи которых были близки ему еще с фронта.

Некоторые историки утверждают, что по заданию Севастопольского военно-революционного штаба Павел был командирован на юг Украины для формирования частей Красной армии. В Мелитополе попал в расположение дроздовцев, и, опасаясь быть расстрелянным, рассказал о своей военной карьере, возведя себя в штабс-капитаны. Макарову поверили и зачислили его в свой отряд. Поразмыслив немного, он решил, что может больше принести пользы своим в рядах белых и со временем изыскал возможность перейти на штабную работу. В своей книге «Адъютант генерала Май-Маевского»[6] Павел Васильевич писал, что играть роль штабс-капитана ему было непросто: не хватало и грамотности, и общего воспитания.

Освоившись в новой для себя ипостаси и войдя в доверие к Май-Маевскому, Макаров смог пристроить в штаб армии своего родного брата Владимира, являвшегося одним из руководителей большевистского подполья в Севастополе, что дало дополнительные возможности добывать полезную информацию для красных.

В Крыму морские контрразведчики белых работали эффективнее их сухопутных коллег. В начале 1920 г. они арестовали членов подпольной организации, готовившей восстание в Севастополе, в том числе и В.В. Макарова, а через него вышли и на «адъютанта его превосходительства»[7]. Владимира скоро расстреляли, а Павлу удалось бежать, подняв восстание заключённых Севастопольской тюрьмы. В крымских горах Макаров сформировал партизанский отряд, который воевал в тылу белых до самого окончания Гражданской войны…

Павел Васильевич дожил до выхода на экраны «Адъютанта его превосходительства» и увидел иным себя и других персонажей. В том числе и Щучкина-Щукина. Киношный начальник контрразведки Добровольческой армии выглядит на порядок профессиональнее реального. Думается, авторы сценария так поступили намеренно. Ведь на фоне реального Щучкина работа красного разведчика-чекиста Кольцова выглядела бы не столь героической и профессиональной, что противоречило сути советского кинематографа…

[1] Двигубский А. М. Отчёт о деятельности Харьковского разведывательного центра. Составлен полковником Двигубским, начальником Харьковского центра разведывательного отделения штаба Главнокомандующего Вооружёнными силами Юга России в июне 1919 года. Харьков: Харьковский частный музей городской усадьбы, 2007.

[2] См.: Тюремная одиссея Василия Шульгина: Материалы следственного дела и дела заключенного. М.: Книжица; Русский путь, 2010. С.  406.

[3] Цит. по: Тюремная одиссея Василия Шульгина… С. 168.

[4] РГВА. Ф. 39666. Оп. 1. Д. 68. Л. 36 – 36 об.

[5] Батюшин Н. Тайная военная разведка и борьба с ней. ООО «X-History», 2002.  С. 127 – 128.

[6] См.: Макаров П.В. Адъютант генерала Май-Маевского. Л.: Изд-во «Прибой»,1927.

[7] См.: Очерки истории российской внешней разведки: В 6 т. Т. 2.: 1917 – 1933 годы. М., 1996. С. 25- 36; Гольев Ю.И., Ларин Д.А., Тришин А.Е., Шанкин Г.П. Криптографическая деятельность во время Гражданской войны в России.

Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. М.: Алгоритм, 217. – С. 222 – 228.

Николай Кирмель