ПРОЛИВШИМ КРОВЬ ЗА ОТЕЧЕСТВО…

Кто не помнит напутствие-пожелание из известной песни любимому человеку, уходящему на войну: «Если смерти, то мгновенной, если раны – небольшой»? В самом деле, лучше не скажешь! Увечье, инвалидность… Нет, не дай Бог!

Мне довелось на протяжении семи лет работать в ветеранской организации. Насмотрелся на человеческие трагедии… Да и сегодня, когда прихожу на ветеранские мероприятия…

Душа болит, когда видишь молодого парня, вернувшегося с войны в инвалидном кресле… А у нас в стране череда событий, которые калечат людей, продолжается с 1979 года…

Так уж повелось, что человечество всегда воевало. Мы даже историю числим в основном по войнам – шестидневным, Семилетним, Тридцатилетним, Столетним, региональным или мировым, гражданским, а также «из-за уха Дженкинса», «шпор», «опиумной», «картофельной», «футбольной» (случались и такие!)…

Между тем война без крови не обходится. Бесстрастная статистика свидетельствует, что на войне на каждого павшего приходится до десяти раненых. Причём, какая-то (нередко значительная!) часть из них относится к так называемым (ох уж этот канцелярский язык!) «безвозвратным потерям». Говоря по-человечески, это те люди, которые навсегда обречены на больничную кровать, инвалидную коляску, на протезы или костыли, на бесконечные боли, на сидение в очередях в поликлиниках, унизительное хождение по кабинетам чиновников, которые тебя «туда не посылали»…

Да что там говорить, инвалидность – она и есть инвалидность. Уже один факт чего стоит, что инвалид вынужден регулярно доказывать факт своей инвалидности, чтобы получать пособие по инвалидности – филологу в кошмарном сне не приснится, чтобы в одном предложении сошлось столько однокоренных слов.

И одно дело, когда увечье стало следствием собственной глупости или чьей-то ошибки – тут уж, как говорится, случается. Но вот к солдату, ставшему инвалидом вследствие ранения, полученного на войне – особое отношение: он выполнял волю Государства!

Полководцы издавна уловили закономерность, что воин на битву идёт тем смелее, чем он более уверен в своей, говоря современным языком, социальной защищенности. Воин должен знать: случись с ним беда – его дальнейшая судьба будет обеспечена! Лиши человека с ружьем (или с копьём) такой уверенности, самый смелый во время битвы станет чаще оглядываться назад.

Прежде, чем пойдёт речь дальше, договоримся, что я слово «инвалид» в данной публикации я употребляю в современном понимании – во времена оны так именовали ветеранов, заслуженных воинов. А потом понятие трансформировалось – так случается в филологии.

На Руси, да и в других народах о ратниках, получивших тяжёлые ранения на поле брани, заботились всегда. В основном их содержали при монастырях. Естественно, уровень содержания ветеранов получался разным – он напрямую зависел от благосостояния самого монастыря, от личностных качеств настоятеля, да и от нрава самого бывшего воина, оказавшегося немощным и попавшего на иждивение монахам…

Впервые разговор о заботе о раненых и увечных воинах на государственном уровне поднят в знаменитом Судебнике Ивана III, датируемом 1497 годом. В Соборном уложении Алексея Михайловича 1649 года вновь предпринята попытка решить эту проблему, уже на новом уровне. Согласно этим документам, забота о раненых становилась составной частью поместной системы России, по которой каждый землевладелец обязывался по первому требованию выставлять в войско великого князя (затем царя) одного полностью экипированного воина со 100 четвертей земли. Этот же землевладелец нёс полную ответственность за содержание «своего» ратника в случае получения им ранения.

Понятно, что данную систему вряд ли можно назвать совершенной. Прежде всего, получалось, что государство в лице самодержца отнимало у «душевладельца» полноценного работника, отправляло на войну, а в случае его увечья возвращало калеку обратно и предписывало заботиться о несчастном. При таком раскладе положение калеки на все сто процентов зависело исключительно от сердоболия помещика. А всегда ли оно проявлялось: сердоболие барина к смерду?

Параллельно развивалась и другая система призрения – содержание инвалидов в госпиталях. Скажем, патриарх Филарет (в миру – Фёдор Никитич Романов), после возвращения из польского плена правивший страной вместе со своим сыном Михаилом, первым царём из династии Романовых, основал для раненых и увечных воинов специальный больничный монастырь – при храме Феодора Студита, что у Никитских ворот.

Однако для кардинального решения проблемы этого было явно недостаточно.

И вот внук Филарета, Алексей Михайлович (Тишайший), пошёл дальше, предписав:

«Которых людей, будучи на войне, ранят тяжёлыми или лёгкими ранами, и тех людей лечити докторам и лекарям царским бесплатно, да им же за раны и за службу давать царского жалованья по 5 рублей человеку. Воинским чинам, призревавшимся в монастырях и получавшим пищу и одежду, против братии выдавать ежегодно по 1 рублю 30 копеек денег, а из хлебных запасов четверик толокна, получетверика гороху, четверик овсяных круп, 10 гривен соли и недельные братские хлебы по одному на человека».

Только теперь инвалиды, потерявшие здоровье на войне, могли считать себя более или менее спокойными относительно своего будущего.

Таким образом, кардинальный прорыв в данном вопросе можно датировать 15 июля 1663 года. В этот день увидел свет царский указ о назначении вышедшим из плена раненым и увечным воинам денежной пенсии и кормового жалования. При этом размер этого довольствия напрямую зависел от тяжести ранения. Во исполнение этого указа в 1665 году при Московском Греческом Николаевском монастыре основали богадельню для престарелых и увечных воинов. А еще через пять лет, в 1670 году, в Москве открылся так называемый Аптекарский двор, где ветераны могли получить бесплатное лечение и питание.

Данная система призрения инвалидов военной службы просуществовала не слишком долго. Великий российский реформатор Пётр I реорганизовал и данную сферу благотворительности. Он пошёл по другому пути – если человек, несмотря на свою инвалидность, сохранял работоспособность, его активно задействовали для обучения молодых рекрутов, борьбы с эпидемиями чумы, работы на промышленных предприятиях и т.д. И только совсем уж немощных расписывали по монастырям, причём обязательно не менее двоих на обитель, «дабы когда одному череда божественной службы или занеможет, другой непрестанно надзирал…».

В дальнейшем система государственного содержания увечных ветеранов в России продолжала совершенствоваться. Несмотря на массу нареканий, действует она и сегодня. Так что у нас в стране есть кому вспомнить о том далёком уже дне 15 июля 1663 года, когда увидел свет первый в отечественной истории чётко датированный документ, который провозгласил государственную заботу о судьбах людей, потерявших здоровье на поле брани во славу Отечества.

.

Для иллюстрации я разместил картину Василия Верещагина «После атаки. Перевязочный пункт под Плевной» – ничего подобного, относящегося к эпохе Алексея Михайловича не нашёл. Из интернета.

.

О военных инвалидах: https://starodymov.ru/?p=40706

Иван III: https://starodymov.ru/?p=32204

Алексей Михайлович: https://starodymov.ru/?p=41709

Патриарх Филарет: https://starodymov.ru/?p=36883

Храм Фёдора Студита: https://starodymov.ru/?p=28415