КАЗИКУМУХСКИЙ ШАМХАЛАТ. Год 1604 от Р.Х.

(Отрывок из романа «Ккривоустовы»)

Те, которые нарушают мир, не ненавидят его как таковой, а хотят лишь лишить другого мира, который отвечал бы их желаниям.

Аврелий Августин

В истории нередко случается, что из двух совпавших по времени событий одно затмевается другим, и в результате в учебниках остаётся информация только об одном. Самый наглядный пример, подтверждающий это утверждение – 1812 год. О нашествии Наполеона мы знаем, а о том, что в то же время шла очередная Русско-персидская война, и на Кавказе гремела слава генерала Петра Котляревского – одного из самых выдающихся российских полководцев того времени, напрочь забыли.

То же можно сказать и о событиях описываемого периода, происходивших всё в том же Кавказском регионе. Речь идёт о грандиозном походе, который возглавил воевода Иван Бутурлин против Казикумухского шамхалата.

Что мы знаем об этом государстве, которое существовало на протяжении почти семи столетий – с XI по XVIII века? Да о нём мало кто из наших современников слыхал вообще!.. И это несправедливо, шамхалат не заслужил такого пренебрежительного с нашей стороны забвения.

Это было могучее исламское государство, которое во многом определяло международную политику на Кавказе и в Прикаспии, и опосредованно оказывало влияние даже на дела европейские – ни больше, ни меньше!.. В его состав входили земли Южного Дагестана, а также княжества тарковское и Мичики (Чечня). В зависимости от шамхалата находилась и Кабарда. Да и остальные народы окрестных земель в той или иной степени вынуждены были оглядываться на казикумухских правителей.

В VIII веке эти земли завоевал выдающийся исламский полководец Абу Муслим, тот самый, который возвёл на трон правителей Арабского халифата династию Аббасидов, за что и был казнён аббасидом же Мансуром – из ревности к популярности подданного. В 777 веке в Кумухе (Кази-Кумухе) построили первую соборную мечеть – эту дату можно считать поворотной в истории региона, с неё начинается омусульманивание края. Постепенно здесь зародилось и начало расширять свои пределы самостоятельное государство, одним из первых правителей которого стал некто Шамхал. Было это именем собственным или же просто прозвищем, со временем ставшим титулом, доподлинно неизвестно,  да и не столь важно это. Но только впредь все правители страны именовались шамхалами – подобно тому, как слово «царь» произошло от имени римского императора Цезаря. Государство же стало называться шамхалатом (шамхальством) Казикумухским. И только позднее, с XIV века, Дагестаном – Страной гор.

На рубеже XVI–XVII интересы России и шамхалата вошли в прямое соприкосновение.

О том, как к Московскому царству была присоединена вся Волга до самой Астрахани, речь уже шла. Теперь границы государства продолжали раздвигаться всё шире. Между тем, вдоль рек, впадающих в Каспийское море в северной его части, русские люди начали селиться издревле. В частности, что важно для событий, о которых пойдёт речь ниже, немало их проживало вдоль Терека. Здесь уже давно начало формироваться будущее Гребенское, или Терское, казачество.

Поначалу в основном сюда приходили беглые, по тем или иным причинам вынужденные отселиться куда подальше от привычных русских земель. На Руси шёл процесс закрепощения крестьян, и это далеко не всем землепашцам приходилось по душе – иного же пути избавиться от крепостной зависимости, кроме как бежать куда глаза глядят, не существовало. Да и вообще – мало ли от чего, от какой нужды человеку приходилось отправляться на край света! Большой исход сюда случился в 20-х годах XVI столетия, когда к Москве было присоединено Рязанское княжество, и рязанцы, которые не желали признавать себя подданными князей московских, массово уходили на Дон, Яик, на Терек. Земель незаселённых тут хватало, власти никакой, местные народы особых препон пришельцам не чинили… Стычки, конечно, случались, да только не носили они характер организованного противодействия экспансии. Это происходили именно стычки, а не война на уничтожение. Особенно пришельцы с севера сдружились с осетинами, тем более, что и веры были одной – православной. Да и с другими оседлыми народами общий язык нашли. Так и жили вместе, роднились, вместе отбивались от разбойных набегов, которые периодически учиняли горцы с юга или ногайцы с севера.

В 1557 году в этих краях объявился донской атаман Андрей Шадра с тремя сотнями удальцов. Каким ветром его занесло на Терек, рассказывали по-разному. По одной версии, поссорился он с атаманом Ермаком Тимофеевичем, причём, крепко поссорился, из-за чего и вынужден был уйти с Дона. Другие утверждали, что собрался Шадра на ушкуях совершить набег в басурманские закаспийские земли, да попали те корабли в шторм, побило их, вот и пришлось обосноваться в низовьях Терека. Поселились они в построенном самими же остроге у впадения речки Акташа в Терек (нынче уж не впадает – и русло поменялось, да и пересыхает она в низовьях), и назвали тот острог по имени атамана – Андреевским. Впрочем, по другим сведениям, Андреевский острог располагался приблизительно на месте современного Кизляра (Кизыл-яра, т.е. Красного яра)… Вот с этой ватаги, с того острога и ведёт свою официальную летопись Терское казачье войско. Назывались теперь местные насельники казаками вольной общины Гребенской. Гребенской – потому что поселения тянулись вдоль северных отрогов Терского горного хребта, который казаки промеж собой называли попросту Гребнем.

Вскоре на Тереке возвели первую русскую крепостцу, и назвали её Терки (не путать с дагестанским городком Тарки). Несколько раз её под натиском врагов приходилось оставлять, сносили её, однако потом она возрождалась… А с 1577 года по распоряжению астраханского воеводы Лукиана Новосильцева на Терек стали переселяться казаки уже с семьями, официально. В 1588 году государь объявил о создании Терского воеводства, и с той поры возникшее как сообщество беглых от царской (великокняжеской) власти людей, Гребенское казачество окончательно стало государственным воинским формированием, пусть и с довольно высокой степенью самостоятельности.

Следует отметить, что казачество вообще изначально не отличалось этнической однородностью – в этот тигель попадали представители самых разных народов, и переплавлялись в нём в представителя уникальной, не имеющей аналогов внеэтнической общности людей, в казаков. Так вот, даже на этом фоне Гребенское казачество отличалось самым высоким процентом намешанных кровей. В частности, его ряды активно пополняли представители осетин и черкесов, в первую очередь черкесов-бесленеевцев (жителей аула Бесленей), других местных народов. Требовалось же от них лишь соблюдение двух условий: казак должен был обязательно быть православным, и соблюдать законы казачества, вплоть до того, чтобы положить свою жизнь «за други своя».

…Итак, с 1590 года началась длительная борьба Московского царства с Казикумухским шамхалом.

Столица этого государства располагалась в городке Кази-Кумух, что на речушке Казикумухское Койсу – нынче это крохотный посёлок Кумух, который отыщешь только на самой подробной карте в самом центре горной части Дагестана. В середине XVI века шамхалат являлся самым могучим государством Кавказа, способным при необходимости выставить стотысячное войско. Он традиционно выступал союзником Турецкой империи, хотя самого шамхала в те времена нередко называли на персидский манер, падишахом.

Первое столкновение русских и шамхальских войск произошло в 1560 году. Московское царство стремилось закрепиться в регионе, а местным правителям… Да что там говорить – какому ж правителю понравится, если к границам его державы начнёт подвигаться чужая сила!..

Тут следует учесть ещё и то обстоятельство, что в полной зависимости от шамхалата находились кабардинцы, черкесы и некоторые другие народы, проживавшие вдоль Терека. И эти народы в значительной степени тяготились такой зависимостью. В этих условиях часть их (большая или меньшая) вполне могла принять сторону северных пришельцев. Московское царство хотя и являлось православным, однако к подвластным народам относилось более чем лояльно, вне зависимости от вероисповедания – об этом обстоятельстве было широко известно. И такая толерантность местных мелких властителей устраивала больше, чем жёсткий диктат единоверного шамхалата. Понимали это в Кази-Кумухе или нет, не столь важно, однако усиление позиций Московии на северной границе здесь не могло понравиться никак.

К тому же с территории шамхальства постоянно устраивались разбойничьи набеги на селения вдоль Терека. Соответственно,  появление здесь мощной армии грозило положить конец этой «статье дохода» мелких князьков.

В этих условиях мирное проникновение в регион царских стрельцов было немыслимо. Формально Терек к территории шамхалата не принадлежал. Ну так это ж только формально!..

Между тем, экспансия России в регион продолжалось. В 1567 году русские попытались заложить острог у впадения Сунжи в Терек, т.е. примерно в районе нынешнего Гудермеса. Шамхал Будай и его сын (по другим сведениям брат) Сурхай выступили во главе войска, чтобы воспрепятствовать этому строительству. Произошла жестокая битва, в которой погибли оба предводителя войска шамхалата. Погиб и русский осадный голова Иван Измайлов, с ним полегло до трёх тысяч ратников. Сражение можно было бы считать закончившимся «вничью», однако русские сочли за лучшее оставить на время свою затею.

Зато южнее дельты Терека, в низовьях реки Сулак, близ её впадения в Каспийское море, был построен острог Койсу, в котором расположился гарнизон стрельцов, числом от одной до трёх тысяч человек. О том, каково там служилось, оставил свидетельство имперский посол Георг Тектандер, побывавший в крепости во время путешествия в Персию: «Городок этот Койс выстроен недавно, несколько лет тому назад… с тем, чтобы московиты имели безопасный от черкесов или кумыков проезд по морю в Персию, а также и ради полосы земли в этом месте, из-за которой московиты ежегодно ведут войну, и которая им уже стоила много тысяч людей… здесь находится постоянный гарнизон в 1000 человек московских солдат, которым часто нечего есть».

Впрочем, пересказывать все перипетии взаимоотношений Московского царства и Казикумухского шамхалата – не цель данного повествования. Оговоримся только, что тут хватало всего: и походы стрельцов вглубь Дагестана, и ответные набеги горцев, и союзы, создававшиеся обеими сторонами друг против друга, и дипломатические контакты, и геройство, и подлость – всё тут имелось!

И вот теперь  царь Борис Годунов предпринял новую попытку прочно обосноваться в регионе. Тем более, что ситуация тут изменилась относительно той, что была за сорок лет до того. В 1574 умер Чопан-шамхал, последний правитель единого шамхалата – сыновья Чопана разделили государство между собой на уделы. Соответственно, рассуждали в Кремле, и завоёвывать его по частям стало куда легче.

Вполне логичен вопрос: а зачем вообще Московии необходима эта война с шамхалатом? Каков был смысл в присоединении к царству, в вовлечении в орбиту его интересов этого края, чуждого, казалось бы, по всем статьям – по климату, по вере, по этническим корням?..

Одна причина представляется вполне очевидной. Любое государство на каком-то этапе своего развития стремится к максимальному расширению своих границ. Это не хорошо и не плохо – это объективная историческая закономерность, которую просто приходится признать. Именно так формировалась территория абсолютно всех стран на Земле. Эту же фазу своего развития переживала и Московия.

Однако не эта причина в тот момент являлась доминирующей. В самом деле, у Москвы и без шамхалата проблем хватало. И направлений расширения границ – тоже. Тем более, что Борис Годунов, как уже неоднократно подчёркивалось,  вообще воевать не любил, и старался без крайней нужды в драку не соваться. Тут первопричина заключалась в ином.

Жить в обществе и быть свободным от общества невозможно. Эта выведенная Лениным формула действовала всегда, и будет действовать, пока существует человечество – она вне идеологии. Причём, она актуальна как для отдельных людей, так и для сообществ и даже для государств.

Московское царство, как и любая другая страна, жило не только собственными проблемами – оно являлось также субъектом международных отношений. И вынуждено было учитывать их, ориентироваться на них, подчиняться им. В данном случае речь идёт о том, что Москва состояла в антитурецкой коалиции государств, и принимала участие в борьбе против османов.

Опять же, вновь приходится повторяться. На протяжении всего времени своего существования шамхалат оставался верным и последовательным союзником Османской империи – с самого времени её образования. Сковывая силы Персидской державы на Кавказе, шамхалат обеспечивал тыл и развязывал руки туркам для боевых действий на Средиземноморском  театре военных действий. Потому Запад требовал от Москвы нейтрализации казикумухской мощи, так как в этом случае османам пришлось бы часть сил переориентировать на восточное направление. На протяжении какого-то времени царю Борису удавалось водить за нос своих европейских союзников, заверяя их через своих дипломатов, что шамхалат уже приведён к покорности и является вассалом Москвы. Однако столь откровенный обман не мог длиться бесконечно. И Годунов в конце концов оказался вынужденным подчиниться жёстким требованиям союзников и активизировать военные действия на южных границах державы.

Допустив тем самым очередную грандиозную ошибку.

В который уже раз приходится отметить абсолютную неспособность Годунова провидеть последствия своих действий. Когда на западе державы набирал силу его самый опасный враг, Лжедмитрий, Борис Фёдорович умудрился отправить самую верную и боеспособную часть войска на войну с шамхалатом – на войну, которая велась в интересах в первую очередь других стран!

…Просто невозможно удержаться от горестной риторики. Это ж сколько раз русская кровь лилась в интересах союзников – и в ущерб интересам собственным! Князь Владимир отправлял шеститысячный отряд на помощь византийскому императору Варду Фоке. Суворов помогал Италии воевать с Наполеоном. В 1848 году русский штык удержал на троне австрийского императора. В 1915-м Русский экспедиционный корпус направлен на помощь Франции, военные власти которой бросали его в самые опасные места, жалея своих солдат. В 44-м Красная армия своим наступлением в Белоруссии спасла от полного уничтожения союзников, попавших в арденнскую мясорубку… И как-то не приходят на память примеры жертвенности союзников, которую они проявили бы по отношению к России. Грустно это осознавать…

Бутурлин собрал под своей рукой мощную силу. Из Москвы он привёл с собой ядро будущей рати – семь тысяч стрельцов. К ним присоединились стрельцы казанские, астраханские (в числе которых оказался и наш герой Логвин Кривоустов), казаки – волгские, яицкие, гребенские (атаманом над последними был Кушев). От Астрахани стрелецко-казацкое войско до Терека шло берегом Каспийского моря. Параллельно водой следовали баржи с пушками и затинными пищалями, с огневым припасом… По совету опытных местных казаков взяли с собой запас воды в объёмистых кожаных бурдюках – дело вовсе уж невиданное для русского ратника.

Русскую рать активно поддержали некоторые местные племена, тяготившиеся зависимостью от шамхалата. Да и просто желавшие своевременно присоединиться к сильному войску, чтобы при дележе добычи оказаться в числе победителей – таких всегда хватало, всегда и повсеместно. В исторических хрониках упоминается, что в составе рати Бутурлина находились также польские и литовские хоругви; кто его знает, быть может, такой факт и имел место, однако вызывает сомнение, а потому просто отметим его, оставив на совести хронистов. Всего под знамёнами московского воеводы собралось 50-тысячное войско, впрочем, довольно разномастное – как по этническому составу, так и по вооружению и боеспособности. Будет, пожалуй, правильнее сказать, что собственно войска под булавой Ивана Михайловича имелось тысяч десять, ну, максимум до пятнадцати. Ну, плюс к этому ещё казаки – вояки все добрые, рубаки отменные, однако безоговорочно подчинявшиеся своим атаманам и откровенно тяготившиеся верховным командованием царского воеводы. Что же касается боеготовности остального воинства, она  стояла значительно ниже.

Наверное, есть необходимость несколько слов сказать о том, кто из местных народов поддержал русскую рать в походе на шамхалат. В первую очередь это равнинные чеченцы – акинцы, или ауховцы, а также черкесы, как русские обобщающе называли представителей адыгских народностей. Первых привёл Батай-мирза Шихмирзаев, а вторых – Сююнч-Али. Присоединились и несколько отрядов ногайцев.

Наступление на Казикумухское шамхальство пошло планомерно и последовательно, с нескольких направлений. Аулы, расположенные на равнине или в предгорьях, сдавались царёву войску без боя. В этих краях война – привычное дело, сдаться на милость сильного тут не зазорно. Вот от разбойничьей банды отбиться – другое дело, тут и мужчины, и женщины в руки берут оружие, чтобы отстоять своё добро, мозолями и потом заработанное.

В сдавшихся аулах оставались небольшие гарнизоны, в основном из стрельцов и казаков, которым по тем или иным причинам дальнейший поход стал затруднителен – кто заболел, кто ноги сбил, а кто и ранение получил… В походе всякое случается. Местных старейшин предупреждали настрого: ежели что с хворыми случится, отвечать всему селению придётся. Старейшины обещали пришлых блюсти и не обижать… Однако по всему чувствовалось, что слово своё держать станут лишь пока сила за царёвым войском, а случись осечка – всех вырежут в тот же час. Оставшиеся стрельцы по аулам так и жили – вроде как среди людей, а отчуждённо, словно отгороженные невидимой стеной.

Многие из пришедших с севера ратников маялись животами. Кое-кто даже поумирал,  особенно когда шли через пустыню. По совету местных казаков, варили верблюжью колючку, янтак по-местному, и этот отвар пили, хотя вкус его и не слишком приятен. И в самом деле помогало, животами маяться перестали. А то ж и смех, и грех: войско шло, а вдоль всего его пути следования под барханами, под деревьями, под кустами бесконечными шеренгами сидели стрельцы со спущенными портами.

Стрелецкое войско, которым предводительствовал самолично воевода Иван Бутурлин, прошло берегом Каспия. Миновали узкий проход между подступившим к самому морю отрогом горного хребта – здесь нынче расположен город Махачкала. Дошли до озера Ак-Гёль, подивились этому феномену: озеро пресное, а совсем рядом, в сотне саженей песчаного пляжа – солёное море.

И повернули к горам, совсем уж близким. Там, на склоне, расположился городок Тарки, которым предстояло овладеть стрельцам. Названия городков схожие: Терки – русский острог на Тереке; а Тарки – столица государства, которое образовалось в результате раздела шамхалата.

Одновременно западнее, за горной грядой вверх по долине реки Сулак, в сторону Кизыл-Кумуха двигалось войско, которое вёл второй воевода Иван Плещеев.

В довершение ко всему, наступление царских войск и отрядов союзных ему северокавказских народов должен был поддержать кахетинский царь Александр, ударив на Кизыл-Кумух из Закавказья.

Казалось, что теперь уже шамхалат обречён, и что ситуация в регионе изменится теперь коренным образом.