Опубликовано по просьбе друзей

в авторской редакции

“Хороший писатель не сможет быть в стороне от политики”

На ВВЦ устроили книжный гайд-парк

Открывшаяся на ВВЦ (ВДНХ) в 75-м павильоне 26-я международная книжная выставка- ярмарка поставила новые вопросы без ответа. Возле входа  в книготорговый зал организаторы выставки устроили “гайд-парк”, три площадки, с микрофонами и большими жидкокристаллическими экранами, на которых выступали писатели, презентовались новые книжки, и, что особенно интересно, устраивались литературоведческие дискуссии.

Издательство “Эксмо” развернуло просторную дискуссию о том, “кому нынче нужен интеллектуальный читатель”, и пригласило к дискуссии своих новых авторов. Это раньше были писатели. Теперь- авторы. “Нужны ли издателям  молодые авторы и как им заявить о себе на рынке?”- Спрашивали себя самих и своих гостей организаторы дискуссии об  интеллектуальной литературе. И, бросая универсальное “нужен креатив!”,  по сути, оставляли свой вопрос без ответа. Ибо истина – конкретна. Креатив -  не философская абстракция, а вполне себе жизненные примеры.

Да и “интеллект”- понятие растяжимое, сегодня его путают с модой. А особенно с модой на  современную зарубежную прозу- не классическую, а именно современную, мало чем отличающуюся  экспрессивным “богатством”  газетно-площадной лексики от нашей, отечественной прозы. Но здесь приходится учесть,  увы, ущербный  менталитет “все западное лучше русского”.  Поэтому, если ты напечатаешь неизвестного русского автора, и подобного ему же, малоизвестного европейского или американского писателя,  читательская реакция будет абсолютно разной. Несмотря на открытость границ, к малоизвестным зарубежным авторам тянутся, как к глотку свежего воздуха в годы железного занавеса. А на авторов отечественных – внимания не обращают, – что нового они нам откроют в нашей же стране? И не отсюда ли вся эта дизайнерская мода на оформление книжки с использованием латинских окончаниях в словах и смешением французского и шотландского с нижегородским, – все эти заголовки  “про любоFF” или же  “Vide оты” итп?

Молодые авторы, безусловно, есть, и это именно авторы – не писатели. Чтобы стать писателем, мало выучиться складно связывать слова в предложения, требуется еще и способность объемно мыслить, а она приходит с жизненным опытом.

…

Интересно выступил Дмитрий Быков, собравший на презентацию своего учебника  по советской литературе битком набитый конференц-зал, казалось, еще немного,  и стены лопнут. В самом деле, смелая попытка Быкова развенчать советскую  литературную критику,  приравнивающая работу писателя к работе пропагандиста, а работу самого критика – к политической цензуре, достойна уважения. Сейчас, наконец нам предоставляется шанс писать подлинно литературоведческие книги, используя терминологию литературоведческого анализа, а не газетной передовицы. Вот только кто будет заниматься всеми этими “образами героев” и “литературными характерами”, “художественностью и психологизмом”, “коллизиями и драматическими перипетиями”,  и все это – вместо “идейного идеала” и “воспитательного значения” и “социального пафоса”, всего что характерно для политики, и, может быть, языка  плаката, но не для словесной живописи.  В советские годы литературоведов, было более чем предостаточно, и кроме конъюнктурных, “заказных” политологов, которые под видом  разбора литературных новинок занимались самым что ни есть “черным” и “белым” политическим пиаром, встречались и талантливые ученые. Но где же  они сегодня, или мы, вновь скатимся до поверхностно – субъективного “нравится- не нравится”, вместо объективного анализа прозы? И журналисты, пришедшие на выставку, груженные телевизионными кофрами и длиннофокусными фотокамерами, набросились на попытку заговорить о литературоведении шакальей стаей

- Да разве можно говорить о литературоведении, как о науке? Ведь это не  математика, не химия! Что там анализировать? И как?

Потом они эти свои мнения понесут в массы. А основания у них будет! Они приведут в качестве примера “научные” новинки книжного рынка, посвященные эпохе советской литературы. Помимо Дмитрия Быкова,  эту тему эксплуатируют многие, ведь каждому из нас кажется, что он разбирается в политике и в книгах. А в большинстве своем, этот рынок “литературоведческих новинок” действительно представляет собой набор мнений, собранных в жесткий переплет. И в этом плане математике с химией повезло действительно больше, там хотя бы формулы встречаются. А в “литературоведении” одни парадоксы, одни скандалы, вроде политических. То о русском языке, как прародителе всех языков мира, то про то, что славяне со своей культурой произошли от тюрков, то о  мифах и былинах, которые в устном творчестве сибиряков и алтайцев почти такие же как у скандинавов, и в европейских сагах итп.

Вообще, мода на политику заслуживает в нынешнем книжном рынке отдельного разговора. Книги, заявляющие себя как “романы” все равно упираются в публицистический язык и стиль и образы же героев, – таков “1993″ год Сергея Шаргунова. Поставьте рядом “93 год” Виктора Гюго и почувствуйте разницу, где художественная литература, а где литературная публицистика. Хотя сам по себе этот литературный эксперимент и попытка художественно рассказать об истории “простой русской семьи” на фоне расстрела Парламента, очень любопытна.

Политические однодневные скандалы продаются  куда как лучше,  нежели фундаментальные исторические исследования. Говорят,  что “политика это история настоящего”, а “история- это политика  прошлого”. Очень удачное изречение для нынешнего книжного рынка, поскольку под видом “истории” все больше появляется новинок, которые, по сути своей, представляют набор поверхностных и субъективных  мнений, да выступления на митингах. И нет ничего удивительного, что пресса набросилась на Анну Гранатову, и ее книгу “Плутоний для Фиделя” (“изд. “Алгоритм”)  с вопросами.

- Это что, просто ваше мнение? Там есть хоть какие-то факты? Или вы, как все выпускники Литинститута, просто сочинительствуете?

- Да какое право вы имеете, с научной работой по филологии, и без исторического высшего образования писать подобные книги?

- Зачем вы вообще написали подобную книгу? Что, Фидель актуален? Есть же замечательные зарубежные книги о Карибском Кризисе, после них сказать-то нечего. Кстати, вы читаете на английском? Или  вы берете фигуру Кеннеди без работы с документами Белого Дома в оригинале? Вы уверены что “Пленки Кеннеди”, с которыми вы работали,  переведены точно и правильно?

- Почему вы утверждаете, что “нечего сказать” после дипломата Серго Микояна и его книги “Анатомия Карибского кризиса”,  и тем не менее, взялись за перо?

Автор устала отмахиваться от подобных вопросов, и была безумно рада, когда подвели черту репликой “в каждом деле есть профессионалы и непрофессионалы, и следует смотреть на бэкграунд авторских текстов”, и  дело закончилось примиряющей автограф- сессией, в которой те же самые “зубоскалы”  пожелали иметь на память себе книжки с автографом, и некоторые… в качестве дополнения к учебникам по истории для своих детей!

Кстати, тема “Карибского кризиса” оказалась неожиданно актуальной. Партия КПРФ в рамках обращения к героическому советскому прошлому,  в августе текущего года устроила награждение памятными медалями, посвященными “беспрецедентной в истории разведки операции Анадырь” и в честь 60-летнего юбилея Кубинской революции.

ролик.

http://www.youtube.com/watch?v=KeU1B1t-Ql4#t=12

Однако, помимо политико-исторического книжного рынка,  все расширяющего свою экспансию, нельзя не обратиться и к теме классической литературы и литературы для детей. Сделаем оговорку. Классика- это очередные переиздания уже именитых авторов, но и эти книги обычно “привязаны” к информационному поводу, той или иной юбилейной дате. Здесь больше  игры “брендов”, форматов. Книги подарочные с фианитами, книги интерьерные, отделанные золотом, для кабинетной библиотеки, в жестком переплете и  для дома – с обложкой поскромнее, в шкаф поставить “чтоб было как у всех интеллигентов”, в мягком переплете, – в метро почитать, в карман сунуть…

Книжки же для детей, как правило, связаны со спецификой школьного преподавания, это учебно-просветительская литература, в которой детские сказки (увы, многие пишутся “по образу и подобию американских “фэнтази”),  могут оказаться в одном ряду с “волшебными кубиками” на запоминание иностранных слов, адаптированными изданиями классиков и детсадовскими журналами для разрисовывания картинок. Вопрос о том, “что такое проза для детей” остается открытым. В тематическом плане и в плане жанровом.

Нередко для детей начинают писать те, кто просто не способен написать для взрослых. Для детей можно  стилистически написать попроще, покороче, лексически победнее. Но есть и обратная тенденция. Хороший автор, но не желающий идти во “взрослую” тему политики или “новой русской истории” -и тогда он  оказывается со своей прозой о природе “не у дел”.  Куда ему идти?  В детскую литературу! А это означает, что придется упрощать и стиль и сюжет, и, увы, проблематику ( не сунешься на “детский рынок” с философией Пришвина и его же объемом ассоциативных метафор!) и приходится учитывать психологию восприятия детского возраста.

Книжная выставка продолжит свою работу до воскресенья. И в текущие выходные запланировано наибольшее количество читательских встреч с писателями.

Ждем – с!

.  Дмитрий ЧЕРНЫЙ

(Публикуется в авторской редакции с сокращениями)