Петербургский дневник, 20 октября 2025 г.

Борис Подопригора

Аналитик не спешит с прогнозами

В последние десятилетия избрание нобелевских лауреатов не возглавляло список мировых новостей. Ещё за сутки до голосования большинство аналитиков отдавали победу Трампу. То ли в шутку, то ли всерьёз он даже грозил Осло пошлинами, если ему не присудят премию. Её получила малозаметная венесуэльская оппозиционерка Мария Корина Мачадо, ассоциируемая скорее со своим дальним предком – борцом с испанцами.

Для трампистов все надежды теперь на 2026 год. Нобелиатство Трампа может быть приурочено к знаковым выборам в Конгресс. Высказана важная для нас мысль: это лауреатство зависит от прекращения войны Украины с Россией. Демократы иронизируют в привычной стилистике: «Неужели Россия обесточила норвежского короля, который не среагировал на звонок из Белого дома?» Тем временем имя лауреатки оправдает захват нефтеносной Венесуэлы. Но причём здесь премия за мир?

Заметное внимание уделено соглашению о секторе Газа. Оно подано как «выход из многовекового тупика». С прогнозами по поводу будущего «безопасного для всех палестинского государства» спешить не будем.

Продолжающееся «томагавканье» к ясности не привело. Киев уверяет, что ракеты вот-вот поступят. Трамп лавирует. А у евронатовцев всё просто: «Пусть Киев бабахнет по Москве американскими ракетами. После чего мы введём на Украину миротворческие силы. Они и предопределят будущее всего Запада». Но для создания этих сил нужно иметь в строю не менее 7 процентов мужского населения. А на выходе пока – до 5 процентов, включая мигрантов.

Ракеты Tomahawk могут быть поставлены в рамках соглашения с европейцами. Согласно ему они оплатят американское оружие. Но пока неясно, какие страны могут это оплатить. С 2022 года США закупили всего 202 таких ракеты, но с 2024 года использовали не менее 124 единиц при ударах по хуситам и ядерным объектам в Иране. Кроме того, они могут их использовать в случае удара по территории Венесуэлы. Никто ни в Европе, ни тем более на Украине публично не задумывается, чем мы ответим на прилёт «томагавка»? Особенно при сомнении в том, что он безъядерный. Налицо повышение ставок при размытости красной линии.

Нам ближе такое мнение: если до весны начнётся процесс примирения, то эти ракеты, как «средство прекращения войны», не понадобятся. Ещё недавно столь же залихватски рекламировалась американская система ПВО Patriot. Ныне её эффективность на Украине упала с 42 до 6 процентов. А поводом для большой войны может стать уничтожение натовцами нашего самолёта или судна. При откровенном подстрекательстве восточных евронатовцев. Безо всяких «томагавков». Правда, на Украине заметна «предзимняя тяга к миру» из-за угрозы энергетического коллапса. Ждём реакции от контактов РФ и США в обозримом будущем.

До конца не ясны перспективы увеличения до 130% суммарных тарифов США на продукцию из КНР. Вашингтон не доволен затягиванием Пекином переговоров о порядке обслуживания морских транспортов и поставках в США редкозёмов.

Западная реакция на душанбинскую встречу глав СНГ выглядит упрощённой: «Средняя Азия – это место столкновения интересов Китая, пантюркистов и России». По китайской же оценке, регион становится «экспериментальной площадкой по строительству нового миропорядка». Другое дело, что общность устремлений БРИКС, ШОС, а теперь и «СНГ+» требует организационно-политического упорядочения.

В этом контексте обращает на себя внимание сквозная тема мигрантов: в России их – до 10 миллионов, в массе среднеазиатов. Наша потребность состоит в том, чтобы они работали не просто легально, но там, где они нам нужны.

О «восточно-западных» колебаниях Индии скажем, когда станет яснее. Иранская печать заметила встречу Путина с Алиевым. Тегеран симпатизирует Москве. Без желания уколоть Баку или Ереван.

*         *       *

Общее – это общезападный поворот от внешней к внутренней политике. В медийных лидерах – Штаты и Франция. В Штатах на первое место выходит тема нелегальных мигрантов: не понятно, насколько Трамп преуспел в наведении здесь порядка. Задаётся вопрос: не поэтому ли Трамп увлёкся Венесуэлой, чтобы мнимую борьбу с наркотрафиком выдать за кардинальное решение вопроса о мигрантах? Во Франции – на фоне замен семи премьер-министров – растёт раздражение даже не отдельно взятым Макроном, а «расшатанными» им устоями «пятой республики». По аналогии с «брекситом» (выходом Британии из ЕС) звучит «фрексит». Опять-таки не забыты мигранты, которые образуют всё менее прогнозируемую общность.

Возможны обострения на забытой политической периферии. В 45-миллионном Афганистане – с его быстро растущим населением – намечается раскол, мало понятный большинству. С условно-южной стороны, это – «чистокровные» пуштуны и их пакистанские соплеменники-кочевники. С противоположной северной стороны, – «перемешанные и соблазнившиеся чужой политикой талибы». Здесь – таджики, узбеки, белуджи и другие. Не исключено подключение прочих пакистанцев, а заодно иранцев. Это неминуемо «зацепит» их соседей.

Впрочем, надежды и сомнения присущи всем и всегда. А тревоги характерны для пессимистов. Или реалистов?