Предыдущая публикация: https://starodymov.ru/?p=49036

…Снаряжённая всем необходимым небольшая флотилия стругов, или, как их привычно именовали по-местному, барок, отваливала от пристани рано поутру. Весело переругиваясь, дружинники выгребали от берега, поворачивали вверх по течению, в полуденную сторону. Осенний паводок ещё не начался, потому сразу пошли по относительно спокойной воде ходко. У пристани собралось едва не всё население острога – оставшиеся для бережения городка дружинники, торговцы и приказные, немногочисленные бабы, священники, вогулы…

- Ишь, вылупились, узкоглазые, – проговорил Митька Оленец – верный помощник и товарищ Павла, кивнув на местных. – Сейчас к Шайтану кто-то побежит!.. – и выругался матерно.

- Побежит непременно, – согласился и отец Пётр, который также напросился в экспедицию.

За минувшие два года он заматерел, уже подрастерял восторженное отношение к миссионерскому своему предназначению. Нет, функции свои духовные он выполнял исправно! Окрестил немало вогулов, построил в округе несколько бревенчатых храмов, вообще немало трудился. Однако больше в неведомые дали не рвался, предпочитал держаться Каменского острога, опираться в своей деятельности на силу русской дружины и своего друга Павла Кривоустова. Хотя, случалось, и каялся в том Павлу, изливал ему душу свою: что изнежился он тут, в остроге, что не дело православному, вызвавшемуся нести Слово Божье к нехристям, сидеть в крепости… В таких случаях, которые, как правило, случались, если отец Пётр хлебнёт лишку, священник давал зарок в ближайшее время двинутся вперёд, на восход… Но потом опять захватывали его неотложные дела – и поход отодвигался на неведомую перспективу.

Однако сейчас вот взялся за дело решительно, напросился в поход, окормлять дружину…

- Грабить ведь идёшь, – объяснял он Павлу своё решение. – Как ни говори, а грабить… Как говорится, пеняй, не пеняй, а лямку надевай! Да знаю я что скажешь! Что это государю надо, царству нашему, и что вере православной этот поход необходим, чтобы отстаивать веру, не допустить поганых иноземцев… Всё знаю! Только царство и вера, что нуждаются в средствах – это одно. А вот эти люди, которые отправляются с тобой на вогулов – они хоть и являются посланцами царства и веры, а только остаются простыми грешными людьми. Государство и православие не могут вершить грех – а люди, исполняющие их волю, могут. Вот чтобы меньше греха они взяли на себя, твои дружинники, и отправляюсь с тобой.

Павел не возражал. Отец Пётр человеком зарекомендовал себя бывалым, никакой чёрной работы не гнушался… Пара верных рук в походе лишней не бывает. Опять же, и совет умный священник всегда мог дать.

Отец Пётр с Митькой вдвоём словно дополняли друг друга, составляли словно как штаб при Кривоустове. Имелись, конечно, в остроге и другие советчики, но те больше по старательской части, по хозяйственной… А вот по военной, по взаимоотношениям с местной нерусью – тут как раз Оленец и отец Пётр вкупе оказались незаменимыми. Потому Павел всегда с опаской относился к порывам священника отправиться в неведомые дали – а ну как и в самом деле уйдёт!..

Вот и теперь, стоя на стлани на носу барки, они говорили о том же, о чём думал и Павел – что у Шайтана обязательно кто-то поджидает вестей от соглядатаев, обосновавшихся близ Каменки.

Шайтан – это коварный утёс-боец немного ниже по течению. Возле этой скалы издревле находилось языческое идолище, где отрицавшие Христа вогулы продолжали свои бесовские празднества.

Как-то отец Пётр, отчаявшись добром привлечь всю нерусь в лоно православной церкви,  вознамерился было уничтожить капище, идола срубить, выжечь всё вокруг, а если кто попытается препятствовать ему в реализации благочестивого порыва, то и посечь плетьми нещадно… Однако Павел сумел его отговорить, да и Митька поддержал своего воеводу.

- Капище разрушить ещё успеем, – убеждал Пашка друга. – Только очень уж много ещё ходит к нему местных. Сам знаешь: они мирные – мирные, да только то старатель наш пропадёт, а потом его истерзанного найдут, если найдут вообще, то на городок наш нападут, то езы, загоны наши рыбные, порушат… А если капище это поганое уничтожить, они ведь, нехристи эти, и объединиться могут, тогда всем нам небо с овчинку покажется…

- Во имя веры можно и пострадать, – спорил отец Пётр.

- Можно. И даже нужно, если в том польза для веры, – соглашался Павел. – Да только всё с умом нужно делать и вовремя. Царству сейчас меха нужны, а если их даже нехристи приносят, так то для Москвы всё равно. А вот если перестанем красного зверя добывать – вот тут быть беде… Вот силёнок подольше накопим, да обогатеем, вот тогда и капище рушить можно. А пока слово твоё, отец Пётр, куда как важнее, чем боевые топоры. – И привёл ещё один аргумент, быть может, самый главный для священника: – Сам же рассказывал, как действовал святой Стефан Пермский – не берёзу священную рубить следует, учил он своими духовными подвигами, а храм возводить, в который бы всякая нерусь шла и веру нашу православную обретала…

Аргументы воспринял священник, или же авторитету Павла поддался, но о сносе капища больше не заговаривал.

Однако знали все, что у капища постоянно находятся несколько молодых вогулов. Зачем – догадаться не составляло труда. При случае именно они отправлялись в путь секретными своими тропами, чтобы заблаговременно известить сородичей о начинавшемся походе русских.

Так что поход сам по себе сохранить в тайне невозможно. О цели бы не прознались!

.

О реке Чусовой и её утёсах-бойцах: https://starodymov.ru/?p=4737

Стефан Пермский: https://starodymov.ru/?p=37356