16 сентября 1745 года – родился Михаил Кутузов,

отечественный полководец.

О котором, приходится признать, споры идут по сей день. Лично я не отношусь к ярым приверженцам его воинского дарования.

И снова достаточно быть предельно кратким. Судьба одного из самого выдающихся полководцев России в большей или меньшей степени известна всем.

Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов родился 5 (16) сентября 1745 года. Он прошёл славный путь военачальника и дипломата. Удостоен звания генерал-фельдмаршала Российской армии. Награждён всеми отечественными орденами, в том числе стал первым человеком, ставшим полным кавалером ордена Св. Георгия Победоносца.

Своё мнение об этом деятеле я уже высказывал.

См.: https://starodymov.ru/?p=11901

Вот как считает Владимир Шигин: https://starodymov.ru/?p=42644

.

А вот писал о Кутузове Фёдор Ростопчин, граф, генерал-губернатор Москвы в 1812 году:

Этот ген. Кутузов, тело которого похоронено в петер­бургской соборной церкви, которому полагается воздвиг­нуть памятник, которого рискнули называть спасителем России,— имел в 1812 году 68 лет от роду. В турецкую вой­ну, когда он был еще майором, неприятельская пуля про­била его череп, позади глаз; рана эта, названная беспри­мерной, потому что он вылечился и сохранил зрение, сде­лала его известным с благоприятной стороны. Этот человек был большой краснобай, постоянный дамский угодник, дерзкий лгун и низкопоклонник. Из-за фавора высших он все переносил, всем жертвовал, никогда не жаловался и, благодаря интригам и ухаживанью, всегда добивался того, что его снова употребляли в дело, в ту самую минуту, когда он считался навсегда забытым

На другой день, в 8 час. утра, я получил от Кутузова второе письмо, где, слегка упомянув о сражении, будто бы выигранном накануне, он говорил о своей решимости возобновить бой и умолял меня прислать как можно более повозок для перевозки раненых, а также сколь возможно более пушечных зарядов и ружей­ных патронов. Все это было отправлено к нему в продол­жение двух часов времени. Я написал краткую записку министру полиции, в которой говорил, что ничего не по­стигаю в этой победе, так как армия наша была на пути в Можайск. Я узнал об этом от курьера, который, торопя ме­ня отпустить его, имел неосторожность сболтнуть, что наши войска находятся в Можайске, т. е. в 10-ти верстах позади поля сражения. Кутузов рассчитывал, что курьер, при быстром переезде, прибудет в Петербург 30-го августа, т. е. в день тезоименитства государя, и реляция его под­несется в виде букета. В этой реляции, напечатанной и об­народованной, он говорил, что позиции наши были атако­ваны безуспешно, что неприятель был отброшен и пресле­дуем атаманом Платовым с его казаками на расстоянии 11 верст, до Колоцкого монастыря, и что с рассветом он снова двинется в атаку со всей армией. Обман этот так хорошо удался ему, что он был произведен в фельдмарша­лы; всем родственникам его оказаны высочайшие милости, а солдаты получили по 5 рублей на человека.

Что же касается до Кутузова, на всех портретах он всегда похож на плута, никогда на спасителя.