1605 ГОД И КРИВОУСТОВЫ

Счастлив, ибо мог прилагать в жизни священное Учение, мог дать довольство народу и был оттенён большими врагами.

Акбар Великий

Реакцию человека на то или иное событие предсказать возможно. Не всегда и не на 100 процентов, но всё же со значительной степенью вероятности задача представляется выполнимой.

А вот поведение значительных масс людей, их совокупное отношение к чему (кому) бы то ни было – тут дело обстоит куда сложнее… Толпа легко создаёт себе кумира, и столь же безжалостно его ниспровергает. Гнев толпы страшен, тем более, что он редко основывается на реальном понимании ситуации. «Распни его!» – это квинтэссенция реакции охлоса на подготовительную работу оболванивающих его манипуляторов. Ну а расхожая поговорка, что, мол, «глас народа – глас божий» не более чем красивая фраза, маскирующая управляемость и направляемость больших масс людей.

Казалось бы, в предыдущем абзаце содержится противоречие. Отнюдь. Народ в большинстве случаев достаточно инертен, его трудно раскачать. Но в тяжкие времена, да при умелой режиссуре это осуществимо. Он в конце концов может всколыхнуться, подняться, взять в руки «дубину народной войны» – и это-то как раз возможно спровоцировать… А вот что произойдёт дальше – далеко не всегда в силах просчитать даже самые умелые политтехнологи.

Это – нынче. А уж в былые времена – тем паче! Стихия и толпа – близнецы-братья.

Толпа легко бросается из крайности в крайность. И сегодня легко растопчет того, кого ещё вчера возносила на пьедестал. К слову, обратный процесс – из праха, да на постамент – происходит куда реже. Любопытная закономерность.

Борис Годунов вступал на царствие под ликующие клики значительной части народонаселения страны, быть может даже абсолютного большинства. Наверное, только узкая группка родовитого боярства не разделяла это ликование, считая Годунова выскочкой и узурпатором. А остальные – ликовали! Даже бесправное наглухо прикреплённое к земле крестьянство питало надежду на незыблемость при новом царе-батюшке того же Юрьева дня, чтобы иметь возможность хотя бы сменить хозяина –человеку, занимавшему самую низшую ступень в обществе того времени, и данное право представлялось великим благом.

Да, ликование это было оплачено – пирами, прощёнными долгами и недоимками, отменёнными налогами, погашенными задолженностями государства по отношению к государевым людям, открытыми дверями тюрем. Человек всегда хочет верить в лучшее будущее – не для себя, так для потомков. Тот из правителей, кто это понимает, может манипулировать  общественным сознанием; до кого это не доходит, не сможет занять в истории достойного места.

А потом пришло разочарование. О причинах шла речь в предыдущих томах данного повествования, так что не стану повторяться. Главное, что разочарование появилось – поначалу тихохонько вползло, угнездилось в умах и душах, а потом постепенно начало разрастаться.

В общем-то это закономерное явление – разочарование после эйфории. Каждый из нас, сколь бы ни считал себя реалистом, надеется на чудо. И твёрдая уверенность сознания, что в жизни чудес не случается, не в силах убедить в обратном нашу душу – в самой глубине её мы ожидаем, что вот проснёмся поутру, а наши проблемы вдруг рассосались, рассеялись, развеялись, улетучились…

Потому и жива в нас вера в доброго, мудрого, справедливого царя, который приедет – и всё рассудит.

А проблемы не рассеиваются, не рассасываются. Пиры прошли, пришло похмелье, и мы с удивлением видим вокруг себя всё то же, что глазу надоело до пира. И мы, обманываясь, по сути, сами, всю свою досаду вымещаем на человеке, от которого ожидали чуда. Да-да, обманывались сами – а в обмане обвиняем другого.

Всё это случилось и с Годуновым.  Вчерашний кумир вдруг в короткое время оказался в одиночестве. Да, вокруг Бориса Фёдоровича по-прежнему клубилась толпа царедворцев, раболепно демонстрировавших свою верность. Однако в душе слишком многие уже отреклись от него. И теперь дело оставалось лишь за малым: требовалось только некое событие, которое произошло бы объективно,  независимо от каждой единицы этой толпы, которое позволило бы каждому, сохраняя степенное лицо, покинуть, бросить, предать царя.

Повторю в бессчётный раз: если государь остаётся в одиночестве, повинен в том только он сам, и никто другой! В любой среде, в том числе и среди царедворцев, обязательно имеются люди, на которых можно опереться, люди чести и верности слову. Если правитель не сумел их найти, выделить, не сумел сделать из них опору для себя, если отторг, удалив за окаём круга избранных, – грош тебе цена, баловень судьбы, вне зависимости от того, каким образом вознёсся ты наверх: будь ты хоть трижды помазанником, будь ты всенародно избранным, будь ты усаженным в правящее кресло узким кругом ограниченных людей.

Конец жизни Бориса Годунова оказался страшен. Нет, не физическими муками – муками духовными. Потому что, будучи человеком разумным, он не мог не понимать, что именно своим безрассудным правлением  привёл страну к погибели. И его уход из жизни стал самым настоящим предательством – не только по отношению к стране, а в первую очередь даже по отношению к своим близким.

Почему я так ставлю вопрос? Попытаюсь объяснить.

В силу объективных и субъективных обстоятельств Россия к 1605 году оказалась уже безнадёжно втянутой в Смуту. Борис Годунов, окажись хотя семи пядей во лбу, уже не смог бы повернуть ход истории на более благоприятные для царства рельсы. А он этих семи пядей мудрости не имел. Весной 1605-го это проявилось со всей очевидностью. И Борис Годунов ушёл из жизни. Бросив всё и вся на произвол судьбы. Сына, боярство (как активно-протестное, так и пассивно-выжидательное), накатывающийся на Москву лжедмитриев вал, царство, народ, православный мир – всё бросил, разбирайтесь, мол, сами!

Юный царевич Фёдор оказался не готовым стать царём. Особенно в условиях разгоравшейся Смуты. Этого отец не мог не осознавать. Я не знаю, как следовало поступить в той обстановке Борису Фёдоровичу. Быть может, отправить семью спасаться за границей. Быть может, укрыть близких в монастыре. Отречься от престола в пользу того же Лжедмитрия или (в порядке бреда) королевича Владислава или Карла Шведского… Я не знаю. Чтобы рассуждать о том, как следовало принять решение, нужно пребывать внутри ситуации в конкретном времени и обладать объёмом познаний, известных человеку, о судьбе и помыслах которого идёт речь. Но знаю другое: в самый тяжкий миг своей жизни человек, и особенно богобоязненный человек, которым несомненно до последнего земного вздоха оставался Годунов, обязан позаботиться о своих близких. Просто по-человечески можно понять его, осознавшего свою неспособность править, а потому бросившего вручённое ему государство (или пусть даже самовольно им захваченное – в данный конкретный момент это не принципиально) своей судьбе. Подчеркну: по-человечески, но не по-христиански – в данном случае, думаю, можно разделить эти понятия. Но именно по-человечески нельзя понять его поступок по отношению к жене, сыну, дочери.

Борис Годунов вышел из опричников. Он сам участвовал в разгромах боярских родов, сам принимал участие в массовых экзекуциях, в которых безжалостно уничтожались не только виновные (или хотя бы мнимо виновные) взрослые, но и невинные младенцы. Неужто он решил, что за прошедшие со времён опричнины пару десятилетий натура человеческая столь уж разительно изменилась в сторону милосердия?.. Сам-то Годунов других не особо щадил, так чего же ожидал от этих других?

Кровь его близких, муки любимой дочери – на его совести, на его памяти!

Он показал себя слабым человеком, Борис Годунов. Слабым духом.

В истории не бывает абсолютных параллелей. И мы их сейчас изыскивать не станем. Хотя просятся, просятся они, параллели, с некоторыми современными нам лидерами – как живущими, так и только недавно ушедшими.

Жизнь – штука сложная. Она не вписывается в те представления, которые сложились в голове (в душе) каждого из нас. Мы ДУМАЕМ, что она, окружающая нас действительность, именно такая. Но каждый из превеликого множества человечества ДУМАЕТ, что она именно такая, какой представляется ему персонально. И ведёт себя каждый исходя именно из личных представлений об окружающей действительности. Право же, в воззрениях экзистенциалистов имеется рациональное зерно!

Лидеры государств – не исключение. Каждый видит путь ко всеобщему благоденствию по-своему. Согласимся, не так много в истории можно назвать государей, которые хотели бы подданным зла. Нет, каждый хотел СВОИМ подопечным только добра. Только пути к этой цели каждый представлял себе по-своему. Кто-то искусственно рисовал себе идеальную картину и старался подогнать народ и действительность под эти стандарты, кто-то, напротив, решал пустить всё на самотёк, наивно полагая, что в нужный момент сумеет взять ситуацию под контроль…

Каков же правильный путь лидера?.. Если кто скажет, что знает его, не верьте. Ответа на данный вопрос не существует. Потому что любое решение лидера окажется в зависимости не только от его личного хотения, но ещё и от множества дополнительных факторов – как объективных, так и находящихся в зависимости от его личной натуры, от его личных представления о том, как и что ДОЛЖНО быть.

Борис Годунов… Он вырос в эпоху великого Ивана Грозного. Человека невероятно жестокого, безжалостного, беспощадного, набожного, умевшего и очаровать, и внушить ужас… Годунов всю жизнь оставался под обаянием своего сюзерена, даже после его кончины. Борис Фёдорович осознавал, что нельзя строить государство на одном лишь страхе. Но дух опричнины слишком засел в его естестве.  Эти несовместимые казалось бы начала вполне уживались в подкорке Бориса Фёдоровича.

Впрочем, речь сейчас несколько об ином. Хорош был Иван Грозный или плох – всяк может судить по-своему. Но только жизнь он, получается, знал лучше своего ученика Годунова, и управлять ею у него получалось лучше. Мы видим, что Борис Фёдорович словно следует некому сформировавшему в голове стереотипу, как следует поступать. То есть не как нужно по жизни, а как представлялось ему по умозрительной схеме. В спокойный период истории такой вариант, быть может, и «прокатил» бы. Но на переломе эпох Годунов  проиграл. И заплатил за то жизнями. Не только своей – своей ладно ещё. Но жизнями и муками многих-многих других. Жертвами его непонимания жизни стали миллионы людей, в том числе, и его самые близкие, самые преданные.

И сменил его Лжедмитрий. Поистине, именно о нём сказано в поговорке: из грязи в князи.

Этот год стал для Лжедмитрия годом головокружительных контрастов. Январь он встретил растерянным предводителем крохотной армии на самой окраине величайшей державы Европы, в июне стал всесильным монархом, а к концу года начал постепенно, исподволь, но всё быстрее терять сторонников. Пришла пора платить по векселям – а делать этого никак не хотелось.

Впрочем, не станем забегать вперёд. Феномен Лжедмитрия слишком сложен, чтобы говорить о нём в пересказе, походя. Более того, признаюсь откровенно: насколько уж плотно я занимался и продолжаю заниматься биографией этого человека, а и сам так и не разобрался до конца, что здесь к чему.

Начало 1605 года ознаменовалось жесточайшим поражением России на Кавказе. И военным, и политическим. В Кахетии произошёл переворот, в результате которого погиб верный союзник Москвы царь Александр, и политика Дзегами повернулась в сторону Персии и шаха Аббаса. Одновременно в горах Дагестана был уничтожен цвет стрелецкого войска во главе с боярином Иваном Бутурлиным. В результате на целый век Россия ушла из региона. И только вольное отважное Гребенское казачество осталось на Тереке форпостом, предвестником того, что Россия сюда ещё вернётся.

…В начале года в польском сейме клокотали дебаты о том, как должна Речь Посполитая реагировать на события, происходившие в московском царстве. На тот момент в Кракове ещё не понимали, как непрочно положение Годунова, и находились осторожные головы, которые предлагали воздержаться от активных действий против России. К концу года их число заметно сократилось.

Шведский король Карл показал себя человеком прагматичным, а потому попытался воспользоваться ситуаций в московском царстве в свою пользу. Он предложил Годунову свою помощь в борьбе с Польшей и Лжедмитрием. Кто знает, как бы потекла отечественная история, если бы царь воспользовался предложением. Не воспользовался. Старинная русская поговорка гласит: Волков против собак на помощь не зови. Смысл её в том, что против друзей врагов не привлекай. Сколь ни сложны были у России отношения с католической Речью Посполитой, а всё же ближе она оставалась по духу, чем протестантская Швеция. И история потекла именно по тому пути, который известен нам. А затем в сентябре войско Карла IX потерпело разгромное поражение в битве при Кирхгольме (близ Риги), и на какое-то время Швеция устранилась от борьбы против Речи Посполитой.

Зато продолжалось разрастание царства на Восток. Именно 1605 годом датируется переход Луки Москвитина на кочах по Карскому морю, в результате чего были открыты острова, которые сегодня носят названия Сибирякова и Оленьего, а также впервые нога европейца ступила на Таймыр. Землепроходцы всё глубже проникали вглубь Сибири. К тому же 1605 году относится намёк на существование у озера Байкал некого русского поселения, основанного могучей женщиной Дубынихой, добравшейся сюда с двумя сыновьями из Великого Новгорода; уж правда это или позднейшая легенда – бог весть. Как бы то ни было, русский человек уже шагнул в Забайкалье и устремился дальше «встречь солнцу». Соответственно, сибирская пушнина, это мягкое золото, вливалась в царскую казну, спасая её от полного банкротства.

Непросто складывался тот далёкий уже от нас год и в других государствах.

В описываемом году на Ватиканском холме в Риме сменилось два Папы. Всего 28 дней на престоле св. Петра просидел Лев XI, а по его кончине понтификом стал Павел V, в миру Камилло Боргезе. Впрочем, на политику Ватикана по отношению к Москве и православию, и в частности, на интригу вокруг «чудесно спасённого царевича Димитрия» эти смены действующих лиц не сказалось никак. Потому что политику эту определяли совсем другие люди: генерал Ордена иезуитов Клавдий Аквавива, иезуит Антонио Поссевино, папский нунций Клавдий Рангони, доктор богословия Каспар Савицкий – впрочем, само по себе перечисление имён ни о чём не говорит. Кроме одного уточнения: все названные священники – представители Общества Иисуса, другими словами, Ордена иезуитов.

Королём Трансильвании в том же году стал выдающийся представитель венгерской истории Иштван Бочкаи. Речь о нём уже шла в предыдущих частях романа, повторяться нет необходимости, просто отметим этот факт.

И ещё один факт необходимо отметить. Всё в том же 1605 году в далёкой Испании вышел первый том великой книги о приключениях Дон-Кихота. Я бы назвал это произведение величайшей пародией всех времён и народов. Надо ж такому случиться: рыцарские благоглупости, которыми зачитывалась просвещённая Европа тех веков, безнадёжно канули в Лету, и никто из наших современников их не читал. А «Дон-Кихот» остаётся настольной книгой великого множества людей уже четыре столетия! Браво, дон Мигель Сервантес! Только в том году книга переиздавалась-допечатывалась пять раз!!! Книга Гиннеса знает подобные аналоги?

Что ещё?.. На просторах Мирового океана продолжалась эпоха Великих географических открытий. Первопроходцы искали новые земли, чтобы присоединить их к короне своего сюзерена, или же присвоить себе – как у кого получится. В частности, именно в 1605 году остров Барбадос объявлен британской территорией…  К тому времени уже стало ясно, что путь на просторы Тихого океана прочно заперт вытянутыми в меридианном направлении материками, потому многие исследователи пытались отыскать варианты решения проблемы.  Тогда ещё без участия России – Россия делала первые, ещё робкие шаги по освоению будущей трассы Великого Северного морского пути. На другом направлении, у северной оконечности Американского материка в поисках удобного Северо-Западного прохода исследовал лабиринт Канадского арктического архипелага французский мореход Сэмюэль де Шамплан. А в районе Полинезии и Австралии в поисках новых земель крейсировала испанская эскадра Кироса.

Особо следует сказать о том, что именно 1605 год вошёл в историю терроризма. В ноябре в Англии была предпринята попытка уничтожения короля Якова при помощи взрыва порохового заряда (36 бочек), заложенного под зданием парламента. В островном государстве в течение длительного времени продолжалась борьба сторонников католической и англиканской церквей. Яков являлся протестантом, и его попытались устранить католики.  Непосредственным исполнителем теракта должен был стать некий Гай Фокс. Если бы взрыв состоялся, жертв оказалось бы немало, в том числе пострадало бы немало людей, абсолютно к данной ситуации непричастных. Теракт чистейшей воды!.. Однако он не удался, заговор раскрыли, взрыв не состоялся, Фокса арестовали и он под пытками выдал организаторов покушения.

Вообще подноготная «Порохового заговора» довольно загадочна. Историки даже склоняются к мысли, что Фокс стал жертвой инсценировки, организованной с ведома и по поручению самого же короля – чтобы заполучить предлог для усиления давления на католиков. Как бы то ни было, с тех пор в Англии появилась традиция 5 ноября устраивать костры, на которых сжигается чучело Гая Фокса.

Есть ещё одно любопытное обстоятельство, относящееся к 1605 году. Считается, что именно этим годом датируется первое в истории упоминание о том, что существует традиция устанавливать в домах и украшать новогодние ёлки. В этой связи в письменных источниках упоминается Эльзас, который в те времена являлся германской территорией, а нынче принадлежит Франции. Здесь к тому времени уже перешли на празднование наступления Нового года 1 января. На всякий случай напомню, что в России год по-прежнему вёл отсчёт с Симеона-летопроводца, с 1 сентября.

В 1605 году появились на свет несколько человек, которые оставили заметный след в отечественной истории. Прежде всего, это будущий патриарх Никон, имя которого станет нарицательным как виновника церковного раскола. Это Семён Дежнёв, отважный исследователь и первопроходец Сибири, человек, умевший воевать, однако стремившийся в первую очередь наладить с местными жителями добрососедские отношения. Это Афанасий Ордин-Нащокин, один из самых (если не самый) выдающихся российских дипломатов допетровской России…

Опять же, в 1605 году, согласно официальным данным, основан город Сапожок нынешней Саратовской области. И старейший в Сибири мужской монастырь – томский Богородице-Алексеевский. К слову, тогда же в Пекине миссионеры-иезуиты заложили собор Непорочного зачатия – несмотря на то, что его неоднократно разрушали, собор существует поныне.

К слову, об иезуитах. Когда мы говорим об этом католическом ордене, в первую очередь вспоминаем о кострах инквизиции, а также о пытках, подлостях, лицемерии… Всё так. Только это не вся правда, это лишь одно из проявлений правды. Потому что в Обществе Иисуса состояли не только мастера интриги, избравшие своим основным оружием коварство – к иезуитам принадлежали и многочисленные миссионеры, которые отправлялись в неведомые земли в святом стремлении обратить язычников в христианскую веру.  Сколько из них приняли мучительную смерть за такое своё устремление, сколько мук и невзгод они вынесли!.. Так что не будем их всех марать одной краской!..

Пользуясь случаем, хочу назвать ещё несколько имён людей, по той или иной причине имевших отношение к 1605 году.

В октябре умер падишах империи Великих Моголов Акбар Великий. Его иной раз именуют «дважды великим» – имя «Акбар» переводится как «Великий», ну и за деяния его на белом свете удостоен такого прозванья. Причём, вполне по праву, в этом сходятся практически все исследователи.

Прежде – несколько слов о государстве, которое вошло в историю как Империя Великих Моголов. Оно просуществовало на карте мира с 1526 по 1858 годы. Империя занимала территорию современных Индии, Пакистана и южной части Афганистана, временами, как водится, расширяя границы, а порой утрачивая свои и захваченные территории.

Название своё империя получила от коренных индусов, которые со времён Чингисхана именовали моголами всех мусульман.

Основателем державы стал знаменитый Захиреддин Мухаммед Бабур из рода Железного Хромца Тимура. В силу ряда обстоятельств Бабур вынужден был в начале XVI века покинуть со своим войском благодатную Ферганскую долину, где он родился в городе Андижане. Бабур перебрался в Герат, откуда провёл ряд успешных походов по территориям Южной Азии, создав на завоёванных землях новое государство. Ну а его внук сумел преобразить его в подлинную империю. Имя этого внука – Джелал-ад-Дин Мухаммад Акбар, вошедший в историю как Акбар Великий. Ему исполнилось только 14 лет, когда в 1556 году умер его отец. С тех пор до самой своей кончины Акбар правил империей.

Акбар проявил себе искусным полководцем, он за свою жизнь не проиграл ни одного сражения, хотя воевать не любил, и всегда стремился найти компромисс. Это удивительно, но Акбар пользовался большим уважением у подданных, в том числе и у простого люда – как исповедовавших ислам, так и у завоёванных представителей других конфессий. Этого он добился тем, что отменил в государстве неравноправие по религиозному признаку, ввёл свободу вероисповедания, отменил налог на не-мусульман. И вообще широко привлекал на государственные должности индусов, составлявших в империи если не большинство, то уж и не меньшинство точно. Он поощрял развитие науки, даже разрешил теологические диспуты, чем привлёк на свою сторону учёных. Он добился на территории страны и покорённых земель соблюдения законов и строгого налогообложения, чем завоевал расположение купечества и ремесленников. Он завоевал расположение даже самой консервативной части населения, крестьянства, опять же упорядочением сбора налогов, а также снижением, а то и вовсе отменой их в неурожайные годы. Он покровительствовал культуре, литературе, собрал богатейшую библиотеку и создал школу живописи. Он ввёл единую на всей территории систему мер и весов, а также единый календарь, основанный на таблицах своего великого родственника самаркандского правителя астронома Улугбека.

Умер Акбар 17 октября 1605 года. Этого события с нетерпением ждал его сын Селим, который присвоил себе титул Джихангир – Завоеватель Мира… У него имелись свои представления о том, как следует править облечённому властью правоверному мусульманину. Однако не успел Селим усесться на вожделенный трон, как против него поднял восстание его же сын Хусру, которое отец-падишах в назидание другим подавил с максимальной жестокостью… Впрочем, это уже совсем другая история.

Продолжу рассказ о людях того времени, оставивших заметный след в истории своих народов.

Вот ещё один человек поистине выдающийся, имя которого тем не менее нынче мало кому известно. Это французский негоциант Жан-Батист Тавернье, родившийся в том же 1605 году. Не будет преувеличением сказать, что это один наиболее успешных в мировой истории торговцев драгоценными камнями. Если бы кто задумал снять фильм о его похождениях, получился бы остросюжетный захватывающий триллер! Будучи ещё совсем юным, Жан-Батист объехал по торговым делам всю Европу, и даже поучаствовал в войне между Священной Римской империей германской нации и османской Турцией. А затем совершил шесть путешествий в Индию и дальше в Юго-восточную Азию, причём, всякий раз разными маршрутами: через Баку, Багдад, морем вокруг мыса Доброй Надежды… В результате он прибрал в рукам всю европейскую торговлю индийскими драгоценными камнями! Но это бы ещё ладно – в конце концов, купец и есть купец. Однако, что особо ценно для нас, Тавернье во время своих странствий вёл дневники, которые затем обрабатывал и издавал. Эти записи служат великолепным материалом для изучения той эпохи. Если же учесть, что повидал купец-путешественник чрезвычайно много, добрался до Явы, а также собирал материалы о Вьетнаме и Японии – представляете, какой это кладезь информации!.. К слову, во время своего очередного посещения Индии (а всего он на Индостане побывал, повторюсь, шесть раз, преодолев, по подсчётам историков, 240 тысяч км – то есть шесть раз обогнул Землю по экватору), Тавернье удостоился представления падишаху империи Великих Моголов Шах-Джахану, внуку Акбара – это был период наивысшего расцвета империи.

Умер барон Тавернье (дворянство ему пожаловал король Людовик XIV, а титул он банально купил) в 1689 году в возрасте 83 лет в Москве, где оказался проездом, следуя из Парижа через Копенгаген в Персию. Вот уж неугомонный торговец! И как такого не уважать, скажите на милость!

…Фламандский художник Адриан Браувер. Медик и в то же время литератор-философ англичанин Томас Браун. Исландец-лютеранин Бриньольфур Свейссон – религиозный деятель и поэт. Исмаэль Буйо, астроном, которого Ньютон отметил как своего предшественника в формулировании закона всемирного тяготения. Будущий король Испании и Португалии Филипп IV… Этот ряд родившихся в тот год оставивших свой след в истории людей можно продолжать и продолжать.

Следует упомянуть и несколько наиболее заметных в истории людей, завершивших в том году свой жизненный путь.

Это врач и учёный, итальянец-гуманист Уллисе Андрованди, который основал ботанический сад в Болонье – один из первых в Европе. Это преемник Жана Кальвина в деле Реформации швейцарец Теодор Беза. Это английский мореплаватель Джон Дэвис, чьё имя носит пролив между Гренландией и Канадой. Ну а кроме того, в тот год скончался Ян Замойский, великий коронный гетман, человек, до конца стремившийся предотвратить участие Речи Посполитой в авантюре Лжедмитрия.

Итак, год 1605-й от Рождества Христова.