ВОЕННЫЕ ПИСАТЕЛИ

ОБСУЖДАЛИ ИСТОРИЮ ВОЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Ну и продолжение.

(Начало см.: http://starodymov.ru/?p=38913 )

Дело в том, что, узнав о теме заседания, я тоже намеревался выступить. Но не сложилось.

Так вот, если коротко, то выступление я планировал примерно таким.

Докладчики предельно широко осветили тему. Однако за рамками их выступлений осталось ещё немало авторов, писавших о войне. Это вполне естественно: отечественная литература XIX столетия невероятно богата – что именами, что произведениями. Соответственно, если бы мне довелось выступить, я бы говорил именно об авторах, которых не упомянули докладчики.

Прежде всего, это Фёдор Ростопчин.

Я уже писал о том, насколько его книга произвела на меня грандиозное впечатление. В первую очередь тем, что это оказался человек, совершенно не похожий на того, как его представляли в исторической традиции.

Да, в боевых действиях против Наполеона в войне 1812 года он лично не участвовал. Однако рассказывал о ней много.

Я не стану пересказывать уже написанное ранее. Только обозначу несколько вопросов, которым Фёдор Фёдорович уделил внимание.

Прежде всего, он, как оказалось, один из очень немногих вельмож России понимал важность пропаганды в формировании соответствующего настроения в обществе и среди простого люда. Насколько я понимаю, его афишки, которые столь презрительно описывались в советских учебниках, стали первой в России попыткой спецпропаганды в условиях боевых действий.

Второе. Заслуживают внимания предпринятые Ростопчиным меры по борьбе со шпионажем, который вела наполеоновская разведка, с той же пораженческой пропагандой, ведшейся в столице «засланными казачками» (сиречь гарсонами) – тема, на которую историки вообще мало обращают внимания.

Третье. Ростопчин подробно рассказывал о тыловом обеспечении Действующей армии – а эту тему вообще мало кто затрагивал из авторов той поры.

Четвёртое. Организация эвакуации Москвы, которая проводилась в условиях, когда Ростопчина держали в неведении относительно планов Кутузова и вообще генералитета. Даже о решении Совета в Филях Главнокомандующий не счёл нужным известить московского градоначальника.

И всё это написано в интересной познавательной высокохудожественной форме. Книгу «Ох, французы!» вполне можно поставить в один ряд с произведениями, написанными такими известными мемуаристами, как Фёдор Глинка, Денис Давыдов или Надежда Дурова.

Второй автор, о котором я хотел напомнить собравшимся, это Владимир Дедлов. Я также о нём писал неоднократно, так что тоже не стану сейчас широко расписывать то, о чём собирался сказать.

Напомню лишь один описанный им факт.

Владимир Людвигович зарекомендовал себя последовательным русским монархистом. Друг и единомышленник Михаила Меншикова – ему повезло, что он ушёл в мир иной до 1917 года, и это уберегло его от вполне реальной вероятности оказаться зверски замученным людьми, о благе которых он пёкся в своих публикациях. Вот так: и ранняя смерть бывает во благо.

Соответственно, его никак не обвинить в сознательном раскачивании лодки российской государственности на радость революционерам и заграницам. Но на примере Русско-японской войны начала ХХ столетия он показывал поразительное несовпадение несовместимых, как оказалось, интересов: русской армии, русской буржуазии, русского народа, русской монархии.

Книга Владимира Дедлова «Мирные на войне» показывает, насколько по-разному смотрели на войну представители разных слоёв общества, насколько зияющие провалы зияли между ними.

Например, частные железнодорожные компании отказывались предоставлять вагоны, особенно классные, под санитарные поезда. Сибирские города отказывались раскошелиться на госпитали для раненых… Подчеркну тройной жирной линией: это писал не социалист-демократ-нигилист, это свидетельство махрового консерватора-монархиста!..

Он рассказывал о казнокрадстве, о спекуляции, о том, как бесстыже наживались новоявленные маркитанты на отвратительном снабжении армии.

Только один пример. Владимир Людвигович рассказал историю некоего юноши, который в патриотическом порыве отправился на японский фронт. Он добирался на войну своим ходом, перенёс массу трудностей, обморозился… И нигде не встретил сочувствия своему патриотизму, ни со стороны армейских чиновников, ни со стороны железнодорожных или государственных – одни только препоны. Добравшись-таки до передовой, он и тут натолкнулся на недоброжелательность и издёвки… Юноша вернулся домой, вылечился от последствий обморожения… И подался в революционеры.

…Ну и ещё об одном человеке я бы упомянул. Это Фаддей Булгарин.

Человек, о котором мало осталось положительных откликов в истории отечественной культуры. Однако для нашего обсуждения он оказался бы интересен тем, что он участвовал в войне 1812 года на стороне Великой армии Наполеона.

…Вот о чём я бы я выступил.

Не довелось.

.

Фёдор Ростопчин, творчество: http://starodymov.ru/?p=25582

Владимир Дедлов, творчество: http://starodymov.ru/?p=36504

Фаддей Булгарин: http://starodymov.ru/?p=30539

.

Поскольку моего фото с данного мероприятия нет, я использовал для иллюстрации снимок, сделанный во дворе Музея Москвы – бывших провиантских складов. Двор этот за свою двухвековую историю повидал многое и многих…