ОТВЛЕЧЕНИЕ

МЫСЛИ О ФЁДОРЕ ГОДУНОВЕ

О божья месть, как тяжко устрашён

Быть должен тот, кто прочитает ныне,

На что мой взгляд был въяве устремлён!

Данте Алигьери

(«Божественная комедия»)

О том, что Её Величество История – дама довольно взбалмошная и непредсказуемо несправедливая, говорено-переговорено уже много раз. И Фёдор Годунов может служить наглядной иллюстрацией для этого тезиса.

Знаешь, дорогой читатель, чему я при изучении этой судьбы больше всего удивлялся? Как ТАКОЙ сын мог вырасти у ТАКИХ родителей, да к тому же в ТАКИЕ  времена.

Борис Годунов, как ни говори, карьеру начал делать при Иване Грозном. Сколько бы ни обеляли его некоторые историки, а только признаем, что не смог бы Борис Фёдорович добиться столь высокого положения, да к тому же с самим царём Иоанном породниться, если бы выглядел при дворе белой вороной. Просто не вызывает сомнения, что и в экзекуциях он принимал участие, и в оргиях, и в стороне от репрессий не смог бы оставаться…

Да и супруга его, царица Мария, являлась дочерью самого жестокого царёва ката, Григория Скуратова-Бельского, не то за малый рост, не то за лютость свою, а то и за оба этих качества прозванного Малютой. По тем отрывочным данным, что сохранились о Марии Григорьевне, она также не отличалась кротким нравом, а натуру свою унаследовала скорее всё же от беспощадного своего батюшки.

Суметь породниться и с государем, оставшимся в истории как Грозный, и с его карающей десницей Скуратовым, оставшимся в истории как ярчайший образчик беспощадного палача – тут одной хитрости и пронырливости мало, тут и самому требовалось белы рученьки в кровушке изрядно замарать. Разве не так, скажите на милость?

Сколько соперников супругам Годуновым пришлось устранить со своего пути, чтобы добраться до московского трона, и обосноваться на нём, и усидеть в течение скольких лет!.. Пусть не на плаху отправляли своих недругов, а потихоньку травили и душили людей душегубы по их приказу – не принципиально ведь это!

И как же такие супруги – два жестоких, не отличавшихся особой сентиментальностью человека – сумели вырастить детей, которых без преувеличения можно назвать провозвестниками интеллигенции нового времени, людьми эпохи русского Возрождения, которые просто по прихоти судьбы явились в наш мир на полтора столетия раньше срока! Им бы в середине XVIII века жить, при Екатерине!.. Так нет же, объявились в конце века XVI!

Тираны бывают чадолюбивыми – это известно. Правда, и Бориса Фёдоровича тираном называть – всё же перебор. Просто жестокий человек, представитель своего времени и своего класса, привыкший всего в жизни добиваться, упорно пробиваться к поставленной цели, не ограничивая себя в средствах… Так вот, сам Годунов не имел глубокого систематического образования – таковым в России того времени могли похвалиться не очень многие вельможи.

Однако вот решил дать образование своим детям – лучшее, какое только могло быть в те времена! А оно вон как вышло-то! Воспитывая сына образованным человеком, Годунов-отец как-то не сумел вложить в наследника умения и стремления стать и государем!

Известно, что Борис Годунов активно строил города, поощрял каменное зодчество, покровительствовал живописцам и особенно иконописцам, да и сам имел художественный вкус – сени в Грановитой палате расписывали по его рекомендациям. Так что увлечение его сына Фёдора картографией вполне логично. И всё же…

Согласимся, что в тринадцать лет мальчишке больше хочется играть, чем корпеть за рабочим столом. Даже если сделать поправку на то, что в те времена дети взрослели раньше. Если бы Фёдор увлекался даже разбором схем боевых действий прославленных полководцев, даже это представляется как-то более логичным!

А он – юнец совсем! – сидел за составлением подробнейшей карты своего царства!

Друзья мои, тут ведь следует оценить разницу во времени! В ту пору картография пребывала если и не в зачаточном состоянии, то во всяком случае, и развитой наукой назвать её довольно трудно. Карт Московского царства к описываемому времени в мире имелось всего несколько, и они заметно различались между собой! Ещё бы – ведь их составляли иноземцы, приезжавшие в Россию на некоторое время, и пользовавшиеся не просто сомнительными, но и нередко откровенно непроверенными источниками информации. Если уж реки Обь и Инд вытекали у них из одного озера, которое располагалось примерно на месте Аральского моря и называлось Китай!..

И вот мальчишка решает составить первую в отечественной истории точную карту своего царства! Именно своего – он ведь не сомневается, что со временем унаследует державу своего отца.

Он собирает сведения отовсюду и обо всём: о реках, озёрах, городах, дорогах Московского царства и прилегающих земель. И всё это скрупулёзно вычерчивает, вырисовывает, создавая подробнейшую карту.

Да, со временем стало ясно, что Фёдор в своей кропотливой работе допустил грубейшую ошибку. Собирая сведения, мальчишка не учёл одного важнейшего обстоятельства. Младший Годунов не подумал, что протяжённость версты в разных концах царства разнится, что слово одно, а длина разная! Из-за этого и получилось, что изображение местности на карте отличается от реальности. Хотя, конечно, Фёдор о том не узнал…

Лишь только почти полвека спустя, в 1649 году по всему царству установят единый стандарт версты! И кто знает, какую роль в этом решении сыграет та самая карта Фёдора Годунова, которую отпечатают за границей в 1617 году – ведь именно она наглядно продемонстрирует власть имущим пагубность ситуации, когда в едином государстве не имеется единой шкалы измерения расстояний.

Но согласимся и с тем, что для мальчика начала XVII века, пусть и весьма образованного мальчика, ошибка вполне простительна и объяснима. Тем более, добавим в защиту юноши и ещё один аргумент: никто ведь из взрослых не предостерёг его от неточности!

Было бы несправедливо не упомянуть ещё об одном уникальном картографическом документе того времени, о «Кремленаграде». Этот план Московского кремля выполнен просто великолепно, однако и он не совсем точен, потому что отображает в основном только каменные строения. К тому же на нём явно отдаётся предпочтение зданиям, возведённым по повелению всё того же Бориса Годунова. Ну так же хочется высказать предположение, что автором шедевра является его сын Фёдор! Но всё же вряд ли – Кремленаград датируется 1601 годом, когда наследник был ещё совсем мальчишкой. Выскажу другую версию: некий безвестный картограф, тщательно вычерчивая план, таким образом обучал Фёдора данному искусству.

Или всё же это сам Фёдор сдавал таким образом своего рода предварительный экзамен, тренируя руку, чтобы приступить к составлению карты всего царства?..

Думаю, что ответ на этот вопрос мы уже не получим никогда.

…Какими бывают правители, царь Борис знал не понаслышке – насмотрелся и сам, хорошо знал о ситуации в других государствах. Он вроде как готовил сына к престолу, постоянно брал его с собой на заседания Боярской думы, на приёмы, которые устраивал в честь иноземных послов. Послушный сын и умный юноша, Фёдор сидел и слушал, пытался вникать в разговоры… Но при этом не проявлял стремления к власти, не участвовал в интригах, не пытался вести собственную политическую игру, не замечался ни в каких сумасбродствах… В исторических материалах нет упоминаний, чтобы он участвовал в кутежах, чтобы выезжал на охоту, чтобы замечен в каких-то излишествах хоть в каком-то увлечении – будь то в благих делах, будь то в непотребствах!..

К Годунову-отцу можно относиться как угодно, но уж дураком его никак не назовёшь. Неужто он не понимал, что его сын царём такого государства как Россия, стать не сможет? Он просто не в силах был удержать его в руках! Или Борис Фёдорович надеялся прожить ещё какое-то время, пока царевич войдёт в возраст и в нём пробудится умение властвовать?.. Возможна ли такая наивность у старого опытного интригана?

Ох, не знаю!..

В принципе, известно, что родители нечасто адекватно оценивают потенциал своих чад. Может, Борис Фёдорович также страдал такой разновидностью слепоты?..

Я лично всегда против убийства, даже совершённого по политическим мотивам в самых благих целях. Устраняя с пути политических соперников, инициатор убийства преследует некие цели, которые на деле оказываются, как правило, сиюминутными, зато дальнейшие последствия  преступления, как правило, оказываются отнюдь не теми, на которые рассчитывал тать. И как тут не вспомнить датского королевича Иоанна, который в 1602 году приехал в Москву по приглашению царя Бориса ради того, чтобы жениться на царевне Ксении, и которого отравили по приказу Семёна Годунова. Ведь теперь, в году 1605-м, непременно нашлись бы в царстве силы, которые попытались бы подвигнуть королевича на то, чтобы свергнуть Фёдора…

То есть, так или иначе Фёдору на троне было не удержаться. А история царства потекла бы по иному руслу.

В середине ХХ века академик Борис Поршнев разработал теорию, согласно которой человечество по внутренней структуре делится на четыре подвида. Правят миром суперанималы, то есть сверхзвери, которые своё патологическое стремление к убийству себе подобных реализуют через развязывание войн и революций. Им верно служат суггесторы – «шестёрки», если сказать коротко, готовые выполнить любой приказ первых, лишь бы оставаться в их окружении. Основную же часть населения планеты составляют диффузники, то есть стадо безвольных послушных особей, которые идут куда прикажут сильные мира сего и выполняют полученный приказ, в то время как они больше всего на свете хотели бы просто мирно жить и работать (а то и мирно жить и не работать). Ну а четвёртая группа – это так называемые «люди будущего», неоантропы, которых ничтожно мало, но которые являются носителями высокой духовности, и, соответственно,  надеждой человечества на то, что когда-то наступит на Земле Царство божие, или Эра милосердия.

Так вот, Иоанн Грозный являл собой ярчайший образчик суперзверя. Малюта Скуратов и Борис Годунов – типичнейшие суггесторы. А их потомок Фёдор очень уж напоминает неоантропа. В окружении стаи суггесторов и направляемых ими диффузников юноша, как мне кажется, в тех условиях был попросту обречён.

Мы оставляем Фёдора лежащим на дощатом полу родовой усадьбы Годуновых – избитого и задушенного по приказу Лжедмитрия. Рядом лежала его мать, Мария Григорьевна, которая приняла смерть без особого сопротивления, потому на лице её не осталось следов побоев. Только у обоих на шеях остались явные следы от удушивших их верёвок.

…После того, как злодеяние свершилось, в усадьбу Годуновых пожаловал Василий Голицын. Именно он объявил собравшейся толпе горожан, что царственные мать и сын, убоявшись появления в Москве подлинного царя, приняли яд и умерли, и что царевна Ксения также пыталась отравиться, однако её спасли и теперь она находится на попечении врачей-архиаторов, почему и не может объявиться народу.

Кто поверил этой версии, кто нет… Однако на следующий день подлинная причина внезапной смерти Марии и Фёдора Годуновых стала очевидной для всего стольного города, а затем и для всего царства. Времена были жестокие, царей и королей умертвляли во всех странах. Но чтобы при этом столь жестоко избивать…

Вера в богоизбранность царя в русском народе жила всегда. Да что там «жила» – немало сторонников она имеет и сегодня, в веке XXI! А уж что говорить об эпохе, когда страна только вползала в эпоху абсолютизма!.. Царя Фёдора убили, причём, убили по приказу подступавшего к Москве… Самозванца или доподлинного царевича Дмитрия – в данный момент этот пункт отошёл на второй план! По приказу надвигавшейся на Москву силы убит молодой царь, добрый и красивый юноша, который ничем не успел провиниться перед православным миром.

Это настроение исподволь расползалось по столице.

Таким образом, Лжедмитрий сделал второй шаг к своему будущему низложению. Ещё тоже не роковой. Но этого убийства Фёдора ему тоже не забудут.

Их окажется много, таких шагов. Каждый вроде как и не так страшен… Однако рано или поздно их количество должно перерасти в качественный скачок… И каковой стал тем самым, после которого изменения в настроении масс приняли необратимый характер?.. Никто не скажет! Помните детскую шуточную загадку: со скольких горошин начинается кучка?

Но это ещё в будущем. А пока…

На следующий день состоялось отпевание усопших. Тела их положили в простые деревянные гробы. Тысячи и тысячи горожан нескончаемым потоком тянулись в этот день к усадьбе Годуновых…

Пришла и красавица Матрёна – отпросилась у Саввы-стрельца, объяснила всё женским любопытством.

А сама уже нутром чуяла, что не сегодня, так завтра должен появиться в Москве любезный сердцу Анфиноген. Впрочем, нет, не сердцу, сердце разбитной бабёнки сохло по сгинувшему в Кавказских горах Логвину. А вот тело сладостно млело от воспоминаний о ласках лихомана Афоньки.

Правда, в тот день Кривоустова она не встретила. Зато несколько позднее, когда они, наконец, свиделись, рассказала, насколько поразил её внешний вид покойного юного царя.

- Веришь ли, Фонька, всё лицо у бедолаги избито, – со страхом делилась Матрёна увиденным. – А по шее след от вервия, и след широкий такой, нечёткий – видно отбивался парень, и каты никак петлю не могли затянуть, чтобы кончить его…

- Идиоты, – со злобной досадой отозвался Анфиноген.

Матрёна смотрела на него разве что не с ужасом. Поняла, что мил-дружок её возмущается не самим фактом убийства государя, а тем, что сделали это тати столь неуклюже.

Анфиноген понял свою оплошку.

- Я говорю, что коль решили кончить человека, так делать это следует так, чтобы не мучился, – неуклюже пытался оправдаться он.

Влюбленное сердце отходчиво, тем более, женское. Вот и Матрёна скоро оттаяла в объятиях любовника.

Но это вырвавшееся у него «Идиоты!» она не забудет никогда.

…Далеко не все желавшие москвичи  успели проститься с новопреставившимися. А отпевавшие покойных священники уже поспешили с похоронами.

Объективности ради, надо сказать, что в том резон имелся. На жаре от гробов всё явственнее пошёл тяжкий дух; лица покойных начали меняться; да и мухи, несмотря на клубы ладана и щедро разбросанную вокруг полынь и пижму, густо роились вокруг, стараясь прорваться к гробам…

Гробы заколотили, понесли от Кремля по Никольской, мимо очистительного язычка пламени Никольского крестца, миновали ворота в стене Белого города, выстроенной по велению Бориса Годунова, тогда ещё не царя, а первого боярина, через Лубянскую площадь, по Сретенке, к нищему женскому Варсонофьевскому монастырю на берегу Неглинки. Там и зарыли тела матери и сына – как подобает хоронить самогубцев, вне церковной ограды. В ту же яму бросили и тело самого царя Бориса, которого вырыли из могилы в кремлёвском Архангельском соборе.

Образовалось очередное безгосударствие. Москва затаилась в ожидании нового царя.