СУДЬБА РЯДОВОГО ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ

Александр СТАРОДЫМОВ

Пётр Евсеевич Лобач

Моего прадеда, Петра Евсеевича Лобач уже давно нет в живых. Он похоронен на скромном сельском кладбище возле поселка Руденск под Минском. В Белоруссии, как, впрочем, и в других республиках разваленного Советского Союза, к ветеранам Великой Отечественной относятся очень хорошо. Поэтому в свое время на могиле Петра Евсеевича был установлен памятник – дедушка в мирное время многие годы работал в сельсовете, а с фронта пришел весь израненный, с самыми уважаемыми солдатскими наградами: орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу». Когда начался всеобщий развал, с памятника сорвали медные звезду и лавровую ветку – на цветной металл…

Дедушка не много рассказывал о войне. Но как-то разговорился… Я был тогда еще совсем маленьким, чтобы в полной мере оценить, насколько важны нам, нынешним, такие рассказы простых рядовых солдат Великой войны.

…Сегодня мы знаем, что Минск был захвачен гитлеровцами на шестой день после нападения. Тогда, в первые дни войны, никто об этом знать не мог. Только на вторые или третьи сутки местным властям стало ясно, что война получается несколько иной, чем она рисовалась раньше.

Петру Евсеевичу поручили выполнить чрезвычайно важное задание – эвакуировать совхозное стадо. Впрочем, что значит «эвакуировать»? Транспорта не нашлось – коров просто гнали по дороге на восток. Дорога была забита беженцами, в обе стороны сквозь людской поток протискивались машины… В обе стороны шли и солдаты… В общем, полный бедлам. А тут еще стадо ошалевших, ничего не понимающих в происходящем коров…

Опять же, это сегодня мы знаем, сколько всего оказалось потерянным в те страшные первые недели войны. А тогда… Петр Евсеевич и два его помощника из сил выбивались, стараясь сохранить стадо. А это было нелегко. Сходившие с ума животные разбегались. Зазевавшихся буренок норовили поймать – все были голодными, а тут столько мяса! Еще и пеняли: все равно, мол, пропадет скотина, а тут люди столько времени не ели…

И вдруг – паника. По людскому потоку разнеслось страшное: немцы! Так это было или нет, действительно впереди оказался гитлеровский десант, или же это просто возникла паника, неведомо. Обезумевшие люди бросились врассыпную. Среди них метались животные, которых пытались собрать Петр Евсеевич с помощниками…

Собрали далеко не всех. Было очевидно, что эвакуировать стадо не удастся – пришла пора спасаться самим. Петр Евсеевич не скрывал, что принимал такое решение с тяжелым сердцем. Это было народное добро, еще совсем недавно могли посадить «за колоски»… А тут – потерять целое стадо! Но другого выхода не было.

…Петр Евсеевич Лобач ушел в партизаны. Осенью 1941 года тяжело заболел  и его самого уже пришлось эвакуировать с оккупированной территории на Большую землю. После госпиталя он попал на фронт – принимал участие в обороне Москвы на Рославльском направлении. Опять тяжелая простуда, госпиталь, опять эвакуация в глубокий тыл, комиссование… Дедушка сбежал из эвакопоезда и заявился в эвакуированный ЦК компартии Белоруссии. Пришел, покаялся в утерянном стаде. Там успокоили, спросили, чем помочь. Петр Евсеевич попросил… снять с него комиссацию и вновь направить на фронт. На этот раз он попал на Волховский фронт, участвовал в прорыве блокады Ленинграда… Здесь, зимой 43-го попал под минометный обстрел, жестоко изранен. До конца жизни он ничего не слышал правым ухом, у него не действовала правая рука, на раны на правой ноге страшно было смотреть.

Казалось бы: тоже мне подвиг – совхозное стадо коров эвакуировать, да еще к тому же и не сохранить! А по-моему, из таких вот эпизодов и складывалась наша Великая Победа.

В статье известного литературного критика Владимира Бушина «О национальной кротости великороссов» приведены такие данные.

24 июня, на третий день войны, был создан Совет по эвакуации. Вывезти от стремительно наступавшего противника все и всех было невозможно – в знаменитом приказе № 227 («Ни шагу назад!») приводится такой факт: к лету 1942 года гитлеровцы захватили советскую территорию, на которой проживало 70 млн. человек. Тем не менее, в тыл успели вывезти 10,5 млн. человек, в том числе: из Белоруссии – 1 млн., из республик Прибалтики 120 тыс., из Молдавии 300 тыс., а также из Москвы 2 млн., из Ленинграда 1,7 млн. и т.д. На Восток было вывезено 2593 промышленных предприятий, в том числе 1523 крупных (Харьковские тракторный и дизельный, «Серп и молот», «Электросталь», «Гомсельмаш», «Запорожсталь» и др.). Были эвакуированы 145 вузов, 66 музеев только из РСФСР… 2,4 млн. голов крупного рогатого скота, 5,1 млн. овец и коз, 0,2 млн. свиней, 0,8 млн. лошадей и т.д. И это еще не все. 13 декабря 1941 года Александр Фадеев докладывал лично Сталину: «Все писатели и их семьи (271 человек) были лично мною посажены в поезда и отправлены из Москвы 14 и 15 октября… Учтите, что свыше 200 активных московских писателей находятся на фронтах…». Известно, что эвакуировались также библиотеки, театры, киностудии… Мировая история не знает такого масштаба эвакуации.

В День памяти скорби, который наша страна отмечает 22 июня, мы будем вспоминать об огнях-пожарищах, о боях-сражениях.  И это правильно, это справедливо. Только нельзя забывать и о других гранях того всенародного подвига, который совершил наш народ – имя этому подвигу Великая Победа!

(2003 год)