Доклад Ефремовские чтения 2023

Три идеальных женщины глазами Ивана Ефремова

Путь совершенства и путь войны.  От эволюции биологической – к социальной. Женщина будущего

основа для доклада – Программа Анны Гранатовой «Шкатулка с визитками». / Выпуск 65.  Иван Ефремов.  Три идеальных женщины.

Часть-4

Начало: http://starodymov.ru/?p=42888

Предыдущая публикация: http://starodymov.ru/?p=42893

Фай  Родис

Здесь мы увидим как раз, что Фай Родис, как центральная героиня этого произведения символизирует путь преобразования, путь перемен. Опять-таки для неё эта фраза, что любовь у нас может быть только в совместном пути, приобретает такой знаете, несколько абстрактный, что ли характер, потому что реально совместный путь у неё может быть только с Гриф Рифтом. То есть с начальником космической экспедиции. Почему-то этот путь очень короткий, и когда «Тёмное пламя» достигает планеты Торманс, они расстаются. И Гриф Рифт остаётся на космическом корабле, а Фай Родис оказывается на планете Торманс. На планете Торманс у неё совместного пути, конечно, ни с кем быть не может. Даже тот же самый Таэль, преданный ей, инженер, влюблённый в неё человек находится на другом совершенно уровне развития: интеллектуальным, физическом и социальном. Что касается Владыки планеты Чойо Чагас, то он – первое лицо планеты, вершина пирамиды, которую он подчинил себе. Он управляет этой общественной пирамидой, в вершине которой находятся долго живущие, а в основании – коротко живучие. Тем не менее, сам Владыка планеты Торманс Чойо Чагас является фактически одним из элементов этой самой системы, внутри этой системы, а не вне её. А как раз Фай Родис находится за пределами этой системы. И неслучайно в одном из диалогов говорится о том, что сама Фай Родис понимала, насколько далеко она находится не только от Таэля, не только от других жителей планеты Торманс, но и даже от самого Чойо Чагаса, от его жены, от его любовницы, от высшего общества, как бы элиты планеты. Она на другом социальном уровне развития. О чём они говорят рассуждая о стреле Аримана, которая неизбежно поражают даже самые лучшие начинания на такой достаточно несовершенной планете как Торманс, в которой господствует зло, насилие, деспотизм, тирания. На этой планете любой живое существо встроено в жёсткую иерархию, только внутри этой иерархии оно получает базовые потребности: в безопасности, в питании, в крыше над головой. Ну и всё. Ни о какой самореализации там речи быть не может.

Если мы возьмем ту сцену, когда Чойо Чагас пытается соблазнить Родис. Одновременно между ними именно в этом эпизоде разворачивается достаточно серьёзный диалог об устройстве общества, звучит метафора про стрелу Аримана. Гипотетически задаётся вопрос: а может ли генетически совершенный ребёнок, человек быть хорошим правителем этой планеты? В этом самом эпизоде Родис у нас предстаёт в образе Магарани. Так сказано у самого Ефремова. Магарани – это жена магараджа, княгиня. Княгиня это по-нашему, а так, конечно, это индийский термин. Это, как правило, женщина, способная к излучению Шахти, как ещё указывает словарь индийских терминов и иностранных слов. И она во многом является источником Шахти – силы и энергии. Вообще само слово Маха означает сила, мощь. Кстати говоря, Шахти тоже означает сила, и иногда это слово произносится с таким как бы оттенком смысла, что это магия, относящаяся к женскому роду. Ну, и иногда Магарани или Магирани ещё как бы сопровождаются такими ассоциациями, как энергии Селены. Селена – это луна. Некими такими эзотерическими даже, наверное, понятиями, что это такая демоница, которая притягивает к себе взгляд мужчины и лишает его способности ориентироваться в пространстве, замечать опасность и так далее. Селена, Гелла от слова хелле. Обычно она очень красива, хотя может быть неброско одета, но, тем не менее, взгляд мужчина на ней останавливается. Остальные женщины, пусть даже более значительно красивые, яркие, как бы отходят на задний план и тускнеют. Особенность магирани можно лучше всего выразить словом желанная, причём желанная не только в сексуальном смысле, хотя это тоже, но и в плане некого общения и духовного контакта. И вот именно это свойство и провоцирует мужчину на то, чтобы непременно стремиться к такой женщине и пытаться находиться в её обществе, хотя она вызывает очень противоречивые чувства. То есть она и притягивает и манит, и пугает,  в общем-то, определённые такие противоречивые эмоции. Как раз в этом эпизоде,  о котором я только говорила, всё это и проявляется в образе Родис.

Ну и, конечно, сам её наряд, ее костюм – это белое сари, которое она выбирает для себя, нас отсылает к Индии. Любопытно, что на ней не будет никаких дополнительных украшений: никаких кулонов, никаких ожерелий. Только самый минимум. Ну, какие-то там браслеты, которые она чуть ли не собственноручно делает из куска титановой проволоки. На ней не будет никаких духов, а только запах чисто вымытой кожи. Ну, и то, что сари белого цвета, можно в какой-то степени, но учитывая опять-таки её побуждения, помыслы, которые ориентированы на знания, на желание, так сказать, делиться этим знанием с руководством планеты Торманс. Можно интерпретировать всё это, как некую аллюзию на богиню Сарасвати. То есть эта богиня, несущая в индийской мифологии знания, просвещение. Жена Бога творца Брахмы – Сарасвати обычно изображается в белом сари с инструментом: лютня или вина и с книгами в руках.

Ну, и ключевое отличие, наверное, между Родис и другими женщинами Верховного правителя Торманса состоит в её дипломатичности, в её умении ввести разговор, в её умении даже каких-то очень неприятных, безусловно, вещах говорить так, что этот разговор Владыка Планеты будет поддерживать. Ну, например, о тирании, о деспотизме, о государственной олигархии, о несчастье народа, о мучениях и страданиях людей. Все эти темы Фай Родис удаётся развивать в диалоге с Чойо Чагасом.

«Чойо Чагас вскочил и смерил Родис с головы до ног таким взглядом, от которого у подвластных ему людей подкашивались ноги, и терялась речь. Женщина Земли встала, медленно и спокойно рассматривая владыку, как нечто любопытное, подлежащее изучению. Люди Земли давно научились тонко чувствовать психологическую атмосферу, окружавшую каждого человека, и по ней судить о его мыслях и чувствах.

– Уничтожение несогласных – прием древний и устаревший, – сказала она, читая мысли владыки. – Не только за посланцев других миров, вестников космического братства разума, но и за людей своего народа, в конце концов, придется ответить.

– Каким образом? – сдерживая бешенство, спросил Чагас.

– Если исследователи установят на планете вредоносную жестокость и намеренную дезинформацию, препятствия для путей к познанию, что ведет к невежеству населения, тогда они могут апеллировать к арбитражу Великого Кольца.

– И тогда?

– Мы лечим болезни не только отдельных людей, но и целых обществ. И особенное внимание уделяем профилактике социальных бедствий. Вероятно, следовало бы это сделать на планете Ян-Ях несколько столетий назад…

– Вы с поучениями явились, когда мы уж сами выпутались из труднейшего положения, – успокаиваясь, сказал председатель Совета Четырех.

– Вы знаете, что земляне раньше не могли преодолеть гигантское пространство. Да мы и не подозревали, что наши предки с Земли смогли удалиться на такое невероятное расстояние. Если бы не исследователи с Цефея. Впрочем, зачем мы напрасно тратим время. Попробуйте отбросить роль всесильного владыки. Помогите нам узнать вас и попытайтесь сами узнать нас. А результат определит и дальнейшие ваши решения.

– А ваши?

– Я не могу решать единолично ничьих судеб – даже доверившихся мне спутников. Вот почему я не владыка в вашем понимании.

– Приму к сведению, – сказал Чойо Чагас, снова ставший любезным и усадивший Родис на прежнее место. – Думали ли вы о планах знакомства с нашей планетой?

Фай Родис изложила намеченный вчера план. Чойо Чагас слушал внимательно и, к удивлению Родис, не высказал никаких возражений. Он стоял, посматривая на хрустальный шар и как будто задумавшись. Родис умолкла, и он, не отводя глаз от шара, дал согласие на все поездки своих гостей.

– С одним лишь условием, – вдруг повернулся он к Фай Родис, – чтобы вы пока оставались гостьей садов Цоам!

– В качестве заложницы? – полушутя-полусерьезно спросила Родис.

– О нет, что вы! Просто я первым должен узнать про свою «прародину», – иронически ответил он.

– Неужели вы ничего не знаете о ней?

Чойо Чагас чуть вздрогнул и уклонился от всепонимающих зеленых глаз.

– Разумеется! Мы с Белых Звезд, как установлено нашими учеными. А вы совсем другие. Вы не видите себя со стороны и не понимаете, как вы отличны от нас. Прежде всего, у вас неслыханная быстрота движений, мыслей, сочетающаяся с уверенностью и очевидным внутренним покоем. Все это может привести в бешенство.

– Это плохо. Вы открываете таимую в глубине неполноценность – мать всякой жестокости. Когда приходят к власти люди с такими комплексами, они начинают сеять вокруг себя озлобление и унижение, и оно расходится, подобно кругам по воде, вместо примера доблести и служения человеку.

– Чепуха! Это только вам кажется, людям с чуждой нам психикой!..

Фай Родис встала так быстро, что Чойо Чагас весь подобрался от неожиданности, как хищный зверь. Но она только прикоснулась к хрустальному шару, заинтересовавшему ее своими особенными цветовыми переливами.

– Эти гадальные шары для аутогипноза умели делать на Земле только в Японии пять тысячелетий тому назад. Древние мастера вытачивали их из прозрачных естественных кристаллов кварца. Главная оптическая ось кристалла ориентирована по оси шара. Для гадания нужны два шара, один ставят осью вертикально, другой – горизонтально, как ваш Тор… ваша планета. Где же второй шар?

– Остался у предков на Белых Звездах.

– Возможно, – равнодушно согласилась Родис, словно потеряв интерес к дальнейшему разговору.

Впервые в жизни председатель Совета Четырех ощутил необыкновенное смятение. Он опустил голову. Несколько минут оба молчали».

И вот интересно, когда Владыка Торманса знакомит Фай Родис с своей женой Янтре Яхáх, то здесь видно, что его супруга как бы очень детализирована и прописана с точки зрения визуального образа очень чётко. В то время как образ Родис сделан такими более общими штрихами.

«Из-за драпировки так же внезапно, как и ее муж, появилась женщина необыкновенной для тормансианки красоты. Одного роста с Фай Родис, гораздо более хрупкая, она двигалась с особой гибкостью, явно рассчитанной на эффект. Волосы, такие же черные, как у Родис, но матовые, а не блестящие, были зачесаны назад с высокого гладкого лба, ложась на виски и затылок тяжелыми волнами. На темени сверкали две переплетенные змеи с разинутыми пастями, тонко отчеканенные из светлого, с розоватым отливом металла. Ожерелье этого же металла в виде узорных квадратов, соединенных розовыми камнями с алмазным блеском, охватывало высокую шею и спускалось четырьмя сверкающими подвесками в ложбинку между грудей, едва прикрытых фестонами упругого корсажа. Покатые узкие плечи, красивые руки и большая часть спины были обнажены, отнюдь не в правилах повседневного костюма Торманса.

Длинные, слегка раскосые глаза под ломаными бровями смотрели пристально и властно, а губы крупного рта с приподнятыми уголками были плотно сомкнуты, выражая недовольство. Женщина остановилась, бесцеремонно рассматривая свою гостью. Фай Родис первая пошла навстречу.

— Не обманывайте себя, — негромко сказала она, — вы, бесспорно, красивы, но прекраснее всех быть не можете, как и никто во вселенной. Оттенки красоты бесконечно различны — в этом богатство мира.

Жена владыки сощурила темные коричневые глаза и протянула руку жестом величия, в котором проступало что-то нарочитое, детское. Фай Родис, уже усвоившая приветствие Торманса, осторожно сжала ее узкую ладонь.

— Как вас зовут, гостья с Земли? — спросила та высоким, резковатым голосом, отрывисто, как бы приказывая.

— Фай Родис.

— Звучит хорошо, хотя мы привыкли к иным сочетаниям звуков. А я — Янтре Яхах, в обыденном сокращении — Ян-Ях.

— Вас назвали по имени планеты! — воскликнула Родис. — Удачное имя для жены верховного владыки.

По губам женщины Торманса пробежала презрительная усмешка.

— Что вы! Планету назвали моим именем.

— Не может быть! Переименовывать планету с каждой новой властительницей — какой громадный и напрасный труд в переписке всех обозначений, сколько путаницы в книгах!

— Хлопоты с изменением имен — пустяк! — вмешался Чойо Чагас. — Нашим людям не хватает занятий, и всегда найдутся работники».

И тоже самое касается того эпизода, где  Родис знакомится с советником, с, как бы,  подругой, с женщиной, которая занимает достаточно высокое положение в иерархии планеты, руководит определённой работой при Чойо Чагасе. Речь идёт о его любовнице Эр Во-Биа, то есть тоже контраст в образе Родис и вот этой женщиной. Эр Во-Биа будет очень ярко прописана, очень броскими штрихами.

«Из-за портьеры, скрывавшей внутреннюю дверь, уверенно вышла на середину комнаты очень высокая, статная женщина. По тому, как приветствовали ее члены Совета, Фай Родис оценила положение незнакомки в сложной иерархии Торманса. Она была значительно выше Родис, с длинными, может быть, слишком тонкими ногами, атлетическими плечами и царственной осанкой. Тонкое и жесткое лицо, острые раскосые глаза под прямыми бровями, высокая копна черных волос. Единственным украшением незнакомки были серьги, каждая из десяти горящих красными огоньками шариков, бросавших диковатые блики на чуть впалые щеки и высокие скулы женщины. Плечи и грудь ее были сильно открыты. Две узкие ленточки врезались в темную кожу, поддерживая платье. В повседневной жизни на Тормансе ни при каких условиях не позволялось полностью обнажать грудь. Женщина, даже нечаянно сделавшая это, считалась опозоренной. В то же время по вечерам женщинам почему-то разрешалось появляться чуть ли не совсем нагими. Этой моральной сложности Родис еще не смогла постигнуть.

Фай Родис понравилась свирепая красота незнакомки и ее артистическое умение показывать себя: каждый завиток ее небрежно зачесанных волос располагался с рассчитанным эффектом.

Женщина спокойно оглядела земную гостью, едва прищурив холодные глаза и приоткрыв крупный, хорошо очерченный недобрый рот.

Чойо Чагас выждал несколько секунд, словно желая дать женщинам рассмотреть друг друга, а на самом деле бесцеремонно сравнивая их.

— Эр Во-Биа, мой друг и советник в государственных делах, — объявил он, наконец, — а владычица землян известна всей планете.

Подруга Чагаса усмехнулась и вздернула гордую голову, словно сказав: «Я тоже известна всей планете!»

Она протянула руку Фай Родис, и та, по обычаю Ян-Ях, подала свою. Крепкая горячая рука женщины сильно сжала ее пальцы.

— Я думала, что путешественники космоса одеваются иначе, — сказала она, не скрывая удивления нарядом Родис.

— В путешествии, конечно. А в обычной жизни — как придет в голову.

— И вам пришел в голову сегодня именно этот наряд? — спросила Эр Во-Биа.

— Сегодня мне захотелось быть женщиной древних народов Земли, — ответила Родис.

Эр Во-Биа передернула плечами, как бы сказав: «Вижу насквозь ваши ухищрения».

Чойо Чагас усадил женщин у стола, на котором уже стояли пестрые чашки с душистым подкрепляющим напитком.

Председатель Совета Четырех находился в хорошем настроении. Он даже сам подал Родис ее чашку.

Фай Родис решила воспользоваться моментом. После разговора с Таэлем и Рифтом ей не давала покоя дума о легкомыслии, с которым они принялись показывать фильмы вопреки запрещению олигарха. Действительно, могущественные пришельцы с Земли не боялись властей Торманса. Об их силу разбились попытки властей помешать народу узнать о своей прекрасной прародине. И в то же время мудрые диалектики Земли забыли о другой стороне — о тех, кому они передавали запретную информацию, тем самым заставляя их совершать преступление. Каким бы диким ни казалось это в глазах людей коммунистического мира Земли, жаждущие знания подлежали серьезной каре. И они, астронавты, спровоцировали эту опасность! Оставаясь неприкосновенными, они сталкивали беззащитных людей Торманса один на один со страшным аппаратом власти, угнетения, предательства и шпионажа.

— Я и мои друзья обдумали свои проступки после моего разговора с вами, — негромко начала Родис.

— И? — нетерпеливо нахмурился Чойо Чагас, очевидно не желая говорить здесь о делах.

— И пришли к заключению, что были не правы. Мы прекратили свои передачи и приносим вам извинения.

— Вот как? — удивился и смягчился Чойо Чагас. — Приятная весть. Я вижу, наши беседы не пропадают даром.

— О нет! — воскликнула Родис с неподдельным энтузиазмом и совершенно правдиво, чем доставила владыке еще большее удовольствие. Чойо Чагас осведомился у Родис, как подвигается картина. Она удивилась лишь на мгновение. Иначе не могло быть. О ее работе «доносили», наверное, много раз.

— Я вообразила ее законченной, на самом деле придется переделать. Концепция ошибочна! Чтобы найти путь из инферно, нужна, прежде всего, мера, а не вера.

— Жаль, — равнодушно сказал Чагас, — я рассчитывал увидеть ее… на днях».

Родис все-таки отличает от тех – других персонажей вот эта речевая характеристика. Вообще все женщины «Тёмного пламени», а Родис там не единственная, умеют очень хорошо и говорить, и мыслить. В этом, наверное, и заключается идея Ефремова о том, что общество будущего, люди будущего должны подразделяться, прежде всего, не на  мужчин и женщин, в гендерном традиционном плане. А вот всё-таки на тех людей, которые обладают самостоятельным мышлением и как бы те, кто не стремится к этому. Поэтому Родис, как некий такой образец, как некая посланница из будущего, это, конечно, женщина, обладающая самостоятельным мышлением. Вот этим-то она, наверное, и притягательна, потому что  другие женщины просто красивые.

Если мы вспомним знакомство Родис с женой Чагаса, то его жена, несмотря на то, что  молчит, но она очень ярко, броско демонстрирует свои красоту. У нее глубокая декольте на спине, у неё дорогие украшения. У неё дорогие змеи из серебра, отливающие розовым цветом на голове, другие украшения. Собственно говоря, вот этот вечерний наряд при знакомстве, конечно, очень странен. Мы видим, что вот эта дама  – первая дама планета, первая леди планеты  достаточно тщеславна и молчалива. Она бросает фактически единственную реплику о том, что планета названа её именем. А дальше за неё уже будет говорить муж. И эта деталь нарочитой детскости в сочетании с её властностью – это, видимо, результат пребывания в как бы обществе Чойо Чагаса. Очень контролирующие, очень жестокие, очень тираничные люди оказывает такое влияние на своё ближайшее окружение, что у людей просто ломается самооценка.

Здесь мы видим, что Родис выигрывает как бы а в глазах у того же Чагаса, просто, за счёт того, что она способна вести диалог. Вторая женщина тоже такая показательная женщина планеты Торманс – это, конечно, Эр Во-Биа, это соратница Чагаса, хотя он и не должен полностью доверять. Здесь мы через это знакомство с Эр Во-Биа видим, насколько для жителей планеты Торманс значима игра. И опять-таки в образе Эр Во-Биа мы видим много искусственного, и это касается в первую очередь её наряда. «Эр Во-Биа осталась сидеть, положив нога на ногу и покачивая туфелькой, вделанном в неё звёздочкой фонариком. Лучи фонарика, направленные вертикально, подсвечивали стройные ноги тормонсианки, обрисовывая их во всю длину сквозь тонкую ткань платья». В той сцене, где речь пойдёт о стреле Аримана,  Владыка Торманс как раз и познакомит Родис с Эр Во-Биа. Для него Эр Во-Биа во многом и советник, и волшебная помощница. Чагас ценит её помощь в делах. И не трудно догадаться, что он ценит её и в постели, но как мы потом узнаём, Эр Во-Биа – лицемерна, корыстолюбива, расчётлива. Она ведёт себя очень естественно, она рассчитывает каждый свой взгляд, каждое своё слово. Она отслеживает реакцию собеседников и собеседниц. Ну, и собственно говоря, её какие-то необыкновенные сексуальные качества она проявляет не только в дуэте с Чойо Чагасом, но и с другими мужчинами. Как мы потом это узнаем, она будет изменять Чойо Чагасу с начальником охраны по имени Янгар. Причём, если мы будем переводить на язык той же индийской  культуры – это происходит на уровне только нижней чакры, то есть на уровне такой животной страсти. И  вот смотрите, насколько различаются Родис и Эр Во-Биа даже во внешнем поведении.

«Эр Во-Биа внезапно порозовела, блеснув глазами.

Бесцеремонно вошел начальник «лиловых» Янгар. Подойдя к владыке, он стал говорить ему что-то вполголоса. Фай Родис встала и отошла к шкафчику, любуясь мастерством старинного рисунка. Чойо Чагас недовольно отстранил Янгара и спросил, почему ушла Родис. Владыка планеты не любил, когда при нем люди вставали без разрешения.

— Я не хотела вам мешать. На планете Ян-Ях все спешно и все секретно.

— Напрасно. Ничего важного, — недовольно сказал Чойо Чагас, в то время как Янгар уставился на земную гостью, рассчитывая смутить ее своим холодным взглядом судьи и палача.

Чойо Чагас резким жестом отослал Янгара, а сам склонился на подлокотниках поближе к Родис.

Эр Во-Биа продолжала искоса наблюдать за Родис и вдруг не выдержала и бесцеремонно спросила ее, где и как на Земле учат искусству обольщения.

— Если вы подразумеваете умение вести себя и нравиться мужчинам в восхитительной игре взаимного влечения — то с детства. Каждая женщина Земли умеет подчеркивать в себе то, что оригинально, интересно, красиво. Мне кажется, что «обольщение», о котором думаете вы, — нечто иное.

— Это умение влюбить в себя мужчину, — сказала тормансианка.

— Тогда я не вижу разницы. Может быть, не только умение, но еще и врожденная способность. Мне показалось, будто вы сказали это слово с оттенком осуждения, как о чем-то плохом.

— Обольщение всегда в какой-то мере является обманом, фальшью. Я вас вижу впервые, но мне говорили, что вы не такая.

— Все присутствующие, кроме вас, знают меня и в других обликах… разных.

— И какой же настоящий?

— Тот, в каком я бываю чаще всего. Здесь, на планете Ян-Ях, я ношу облик начальницы земной экспедиции, историка, но и этот облик тоже не постоянен и со временем изменится. Я буду на Земле другой, совсем другой! — мечтательно закончила Родис.

Эр Во-Биа поднесла к губам чашку, сделала глоток и что-то негромко сказала Зет Угу. Подруга Чойо Чагаса внешне была эффектнее Родис. Писатели и придворные поэты Ян-Ях писали, что ее привлекательность действует подобно электрическому току. Ее женское существо просто-таки кричало. Литераторы Ян-Ях отмечали, что она вызывает такое страстное желание, что даже цепное животное при виде ее способно оборвать свою привязь. Эр Во-Биа излучала таинственность. Она как бы стояла на черте, за которой лежала запретная область. Тысячелетия эта женская тайна обещала гораздо больше, чем давала, и все же оставалась привлекательной даже для испытанных людей.

Эр Во-Биа улыбнулась, и внезапно на юной гладкой коже проступили тонкие морщины, выдавая, что этой незаурядной женщине немало пришлось испытать на своем женском пути.

Фай Родис, несмотря на маску магарани, оставалась той же прямой, открытой и бесстрашной женщиной, которая поразила владыку с первой встречи. В ее внутреннем мире, очевидно, господствовали равновесие и умение быстро восстановить в себе покой. Качества, возможные лишь при избытке психологической крепости и воли. Именно потому, по контрасту с ущербной психикой Ян-Ях, эти ее блестящие человеческие качества — полное отсутствие неприязни, подозрительности или самодовольства — все же не притягивали к ней тормансиан. Неизменной оставалась пропасть между ней и всеми другими, даже самим Чагасом».

Т.е. перемены в облике Родис, в общем-то, носят естественный характер, а не такую, знаете, актёрскую модель игры для того, чтобы кого-то обмануть и как-то на кого-то повлиять, отражают её разные сущности, разные ро%