ЗА ШИРОКОЙ СПИНОЙ ИЛЬИЧА

(Продолжение. Предыдущий раздел: http://starodymov.ru/?p=33826 )

Вскоре после того как мои молодые, но наглые бойцы отбили желание ими «руководить» и кандидаты отстранили меня от командования, появился сержант Симоненко. Он был замком, но оказался в госпитале, вот меня и назначили. А когда вышел, предъявил ко мне претензию за то что «подсидел» его. Объяснил ему, что «невиноватая я, он сам меня назначил, к нему и претензии». У Симоненко рост метр восемьдесят. Стаж, поболее моего и на полоску на плечах больше. И по статусу кандидата он должен командовать. Вскоре мы подружились. Статус «свадебного генерала» меня устраивал, командовал всеми Симоненко. И мне стало легче. Конспекты садился писать не после отбоя, а намного раньше. Пока тот уложит взвод, я успевал освободиться. В хозвзводе служил его земляк, друг и одногодник, старший сержант, чье имя я позабыл. Он был секретарем комсомольской организации батальона. Рабочее место в кабинете замполита батальона. Огромный, рыжий и нахальный капитан. О сослуживцах отзывался с кривой ухмылкой. Еще бы, они «инкубаторские». В армию пришли после училища и службу не знали. А он  отслужил срочную до училища. Тут есть доля правды, т. к. до сих пор дружу со школьными товарищами, вернувшимися в звании полковника и подполковника. И вывожу их из себя рассказами об армии о том, чего не может быть из их опыта службы. Не может быть, не может быть. Но это было.  Так вот в его кабинете эти двое друзей снимали стресс после отбоя. Не каждый день, но все же. Пронести «Чемен» через КПП полка задача даже комсомольского вожака не из легких. Если там  молодняк, то их он может послать. Пропустят. А вот если нарвешься на прапорщика, а тем более офицера, одну-две бутылки отдашь. Надо отдать тем должное. Все не отбирали и не «закладывали».  Но все равно жалко. А у меня после «ходки» в госпиталь завязались нужные знакомства. На КПП дежурили не солдаты, а гражданские «вахтеры».  Те меня пропускали без слов. Да и встреча с офицером медиком мне ничем не грозила.  Столкнемся, поболтаем и я иду дальше. Такой третий не лишний. Мы скидывались, я поставлял, после отбоя они учили меня службе. И вот вызывает нас троих на ковер замполит. Орет, что в курсе, что мы «закладываем за воротник», грозит что если сам найдет схорон отправит в дибат. Сами сдайте. Отделаетесь выговором. Мы стоим навытяжку потупив взгляд и боимся поднять на него глаза. Наша покорность ему понравилась. Сменил гнев на милость и отпустил. Знал бы причину нашей покорности. У него над головой висел прикованный к стене портрет Ленина. Не приложенный к стене, а под наклоном. Там можно было спрятать ящик «Чемена», но пронести зараз можно только четыре. Так что умещалось с запасом. Мы боялись, что взглянув на портрет умрем со смеху. Вот так дедушка Ленин помог нам выйти сухими из подмоченной сексотами ситуации.

.

КУПЛЮ, ПРОДАЙ если рабство было таким, то на что жаловались негры.

Впервые вышли на батальонные учения. Что будем отрабатывать нам было понятно. Это надо, но так неохота. Но служба службой. Поехали. И что удивительно. Сотовой связи еще не было, телефонных проводов в Кара-Кумах я не видел, но уже наутро возле батальона была замечена группа туркменских товарищей. Вскоре меня, казаха Даукена и пару узбеков забрал один из таких и увез на УАЗике. Показал нам строящийся дом, объяснил планы на сегодня. А вот в сторонке на табуретке ведро кумыса и лепешки под полотенцем. Берите не стесняйтесь. Сам ушел работать. Мы, как и просил, стесняться не стали. Через полчаса лепешки закончились, ведро наполовину опустело. Подошла хозяйка, долила кумыс и положила новую порцию лепешек. Мы сыто отрыгнули. Обслуживание нам понравилось. И тут стало стыдно. Человек нас что, покормит привез. Нельзя быть таким неблагодарным. Мы впряглись в работу. Вот время обеда. Столовая это отдельная юрта. С коврами, подушками и …. такими явствами посередине! Сидеть как все, по турецки у меня не получалось. Мне принесли стол и стул и поставили рядом со всеми. Чтоб не отделялся от коллектива. Прием пищи, беседа тянулись около часа. Хозяин предложил нам часок отдохнуть и ушел работать. Мы, было, послушались, но через 15 минут встрепенулись. Завтра он может других  строителей попросить. А мы будем разворачиваться из походного в боевое и наоборот. И так весь день! Мы бросились работать. И не прогадали, на следующий день он забрал нас. А на третий ротный объявил, чтоб мы имели совесть и дали другим поработать. Помните как бойцы Котовского избу погорельцу построили? Добрые армейские традиции сохранились? Или был еще один потаенный умысел, нашему уму недоступный.

Устинов Николай Андреевич.

Тогда сержант, заместитель командира взвода.

Сейчас работающий пенсионер.

Доцент Балаковского  инженерного технологического института.

***

Дополнение:

В этот раз я решил поставить текст непосредственно в том виде, как его прислал автор.

И без комментариев.

Только одна реплика. Я думаю, что хозяин угощал солдат не кумысом, а истинно туркменским напитком, который называется чал.  Его делали из верблюжьего молока, в то время как кумыс – из кобыльего.