К 20-летию Хасав-юрта

ПЕРВАЯ ЧЕЧНЯ.

ПРЕДАТЕЛЬСТВО ГЕНЕРАЛА ЛЕБЕДЯ

(Отрывок из моей биографической книги «Офицер эпохи перемен»)

А 31 августа 1996 года был Хасав-юрт.

Говорят, что, мол, о мёртвых – либо хорошее, либо ничего. Однако для политиков можно и должно делать исключения – коль они добровольно идут в политику, должны быть готовы и к тому, что и после их кончины их памяти покоя не дадут.

Я сейчас об Александре Лебеде.

Как он умудрился одним росчерком пера замарать всё хорошее, что сделал в жизни до того! Причём, словосочетание «росчерком пера» – это не образное выражение, а имеет вполне буквальное значение.

Итак, генерал Лебедь Александр Иванович. Мужчина импозантный, с резким волевым лицом, подчёркнуто военным стилем поведения, с характерным, опять же, подчёркнуто военным голосом… Александр Иванович демонстративно говорил чёткими рублеными фразами, его высказывания расходились по стране и цитировались наряду с каламбурами Николая Фоменко и ляпсусами Анатолия Черномырдина. Лебедь нравился народу, многие видели в нём едва ли не спасителя Отечества, который мог бы устроить Ельцину и его команде 18 брюмера. Он кое-что сделал для оказания помощи русским, брошенным Россией на произвол судьбы в Приднестровье – хотя непосредственные участники тех событий отмечают, что заслуги его реально не столь велики, как преподносила пресса и расписывала людская молва. Слоганом Александра Ивановича стала фраза: «Одну войну я уже прекратил!».

Уж как он её прекратил в Приднестровье – сейчас обсуждать не время и не место. Да и вообще сложная это тема. Должен признаться, что испытываю чувство гордости от того, что принял непосредственное участие в выпуске книги Ивана Днестрянского «Рождённый в РССС», в которой как раз речь идёт о той войне.

Так вот, о Лебеде. Его многие в стране желали видеть на посту Президента России, надеясь, что он сможет навести порядок, обуздать преступность, приструнить распоясавшихся чиновников… В общем, наведёт в стране порядок!  А он, оттянув на себя значительную часть оппозиционного электората, вдруг резко перешёл в стан Ельцина, который в глазах абсолютного большинства граждан страны к тому времени напрочь растерял авторитет…

Именно Лебедь подписал тот злосчастный Хасавюртовский договор, который, по замыслу, должен был прекратить не только Первую Чеченскую кампанию, но и нормализовать всю ситуацию на Северном Кавказе в целом.

Нет, не так, не должен был прекратить и нормализовать. Этот договор изначально не мог выполнить подобную миссию. Александр Лебедь подписал бумажку, целью которой являлось стремление успокоить общественное мнение, сохранить видимость того, что Ельцин и его команда контролирует ситуацию. Тем самым вызвав на себя поток народного гнева. Справедливого, следует подчеркнуть. Ельцин и его компания, затеявшие эту войну, просто подставили Александра Ивановича, дискредитировав опасного претендента на власть. А он в силу своего генеральского самомнения так и не понял, что его используют как пресловутое «изделие №2».  А должен был, обязан был бы понять – на то он к тому времени и являлся государственным человеком, секретарём Совета безопасности. Он получил за это предательство губернаторство… Где и погиб при обстоятельствах, которые оставили почву для различной трактовки той трагедии. И бог ему теперь судия!

Государственный человек, истинный генерал должен выступать в роли не только «слуги царю», но и «отца солдату». Лебедь подобострастно выполнил только первый из этих тезисов, показав себя верным слугой Ельцина и его Семьи, но отнюдь не заботливым отцом своим подчинённым. Сколько бы ни говорили, что Лебедь только выполнил волю Президента, это не может служить для него оправданием. Для предательства вообще оправданий нет и быть не может.

Почему я так категоричен? Объясняю.

Александр Лебедь подписал, по сути, безоговорочную капитуляцию России перед сепаратистами. Но это бы ещё ладно, это ещё можно как-то понять и объяснить тем, что он являлся государевым подчинённым человеком. В конце концов, не все войны оканчиваются победой, и даже документ о поражении должен кто-то подписать… Но тут дело глубже. Согласно этому документу, Москва обязывалась вывести федеральные войска из Чечни.

Однако дальше начиналось то, что истинный генерал-патриот не должен был подписывать. Мы бросали на произвол судьбы всех людей, которые испокон веков проживали на этой земле. Дело в том, что территория, которая сегодня называется «равнинной Чечнёй», реально чеченской никогда не была. Её отдали «красным горцам» в благодарность за то, что они принимали активное участие в борьбе с «белым» казачеством. Соответственно, сёла и станицы, расположенные вдоль Терека, веками возводились казаками и русскими переселенцами. Именно их потомков бросали на произвол судьбы наши уводимые подписью Лебедя войска. Это их потом резали, насиловали, убивали.

Далее. Мы выпускали на волю всех пленных сепаратистов – как рядовых боевиков, так и совершавших уголовные преступления, участвовавших в убийствах мирных граждан, погромах, насилиях…

И – самое главное!!! При этом Лебедь не потребовал взамен возвращения всех до единого  солдат, офицеров и простых людей, которые как томились в плену у сепаратистов, так и работали в качестве рабов в горных селениях. Мы не потребовали возвращения останков наших ребят, которые пали в боях или были замучены в неволе. Александр Лебедь, русский (советский) генерал, взяв на себя роль проводника в жизнь воли Президента России Бориса Ельцина, попросту предал своих сограждан, которые по прямой вине государства и того же Ельцина, оказались в плену у сепаратистов, которые пали от их рук и останки которых остались в земле, оставляемой победившему противнику, предал матерей, жён и детей этих пленённых и павших.

«Меняю всех на всех!» – должен был сказать он в Хасав-Юрте, если бы был подлинным «отцом солдату». Не сказал. И нет ему за то оправдания!

Впоследствии мне доводилось встречаться с матерями солдат, которые оказались в плену или пропали без вести. Эти матери, не надеясь на государство (жизнь показала, что на наше государство и в самом деле нечего было надеяться), брались искать своих сыновей самостоятельно. Они добирались в Чечню на свой страх и риск, и ходили по аулам, показывая всем фотографии сыновей, спрашивая, не видал ли их кто… Слушать их рассказы просто невозможно  без внутренней дрожи.

Не скрою, когда я только узнал об этих женщинах-ходоках, удивился: а почему идут матери, а не отцы?.. Да потому, понял позднее, что мужчину тут же убили бы, он бы не смог найти останки сына, не смог бы вызволить пленного. А к женщине, матери, какое-никакое уважение со стороны некоторых боевиков, да и официальных властей «Ичкерии» всё же сохранялось. Да и не некоторых – многих. Немало помогали им женщины-чеченки – матери скорее поймут друг друга, вне зависимости от цвета знамени, под которым воюют и даже погибают их сыновья… Во всяком случае, о том, чтобы кого-то из этих матерей убили, я не слышал. Правда, и добирались они в Чечню, особо не афишируя себя, так что вполне возможно, что и погибали, да только не получили такие факты широкого резонанса.

Но это не гарантировало их от издевательств. И вот тут рассказы порой становились просто кошмарными. Пусть даже рассказывать решались далеко не все – о подобном рассказывать может не каждый. Над матерями издевались, их избивали, мочились на них. Их насиловали, причём, на них учили насиловать мальчишек, которые до того ещё не знали женщин.

Всё это – несмываемое пятно на памяти Александра Лебедя. И оно навсегда легло на него именно в 1996 году.

Чувствовал ли он это? Догадывался ли? Хочется верить, что да. Быть может, и раскаивался в содеянном. Не знаю.