НА ЗАСАДУ -3. Как же было холодно!

А на следующую ночь мы лежали в засаде.

Ночь в горах, как я уже писал, звёздная и красивая. Однако мне было не до красот. Я ужасно мёрз.

Потому что ночи в горах не только звёздные и красивые, но и очень холодные. Причина тут, наверное, одна – в горах ближе до Космоса!

Опытные солдаты жарким днём, в обмундировании с проступившими пятнами соли от высыхающего пота, обильно вытапливаемого из тела раскалённым солнцем, тащили в вещмешках не только патроны, еду и воду – там были уложены тёплые вещи, а сверху к «сидорам» приторочены  одеяла.

Скалы ещё дышали зноем, отдавая Мирозданью аккумулированное днём тепло, когда солдаты начали экипироваться к ночному бдению. Натягивали нижнее бельё. Надевали ватники или свитера – их в армии традиционно называли «вшивниками». Готовили одеяла…

У меня с собой ничего этого не имелось – только куртка. Напомню, неловко оправдываясь: это был мой первый выход «на караван», когда действовать приходилось в совершенном отрыве от своих.

Боевой выход в тыл противнику – это особая психология. Тут ведь не сбегаешь в казарму или на склад, если что-то забыл. Тут у тебя имеется только то, что несёшь с собой!

И это – тоже одна из причин, почему разведчики не любят брать с собой кого бы то ни было постороннего. Потому что он, неопытный, непременно чего-то, да не возьмёт. И панькайся с ним!..

В данном случае – со мной!

Тут уж надо мной никто не подтрунивал. Просто выделили два тонких солдатских одеяла.

Даже сегодня, когда прошло уже тридцать лет с той ночи, я вспоминаю те два одеяла едва не со слезой в душе. Солдаты ведь тащили их на себе, когда каждый килограмм веса с каждым пройденным километром пути становился всё тяжелее! И вот выделили их бестолковому спутнику!

Задача была простой.

Задача казалась простой!

По данным разведки по горной тропе ожидалось прохождение каравана с оружием для местной группировки моджахедов. Караван требовалось перехватить. Такие выходы назывались «на реализацию разведданных».

Непосредственно для выполнения задачи наш не такой уж многочисленный отряд разделился на четыре вовсе уж небольшие группы. Первая перекрывала основное направление, по которому предполагалось продвижение противника. Вторая оседлала тропу, проходившую неподалёку, своего рода тропу-дублёр. С третьей находился я – мы расположились на другом берегу реки и страховали первые две на случай, если их попытаются обойти по речной пойме, что представлялось не только вполне вероятным, но и более чем логичным; к тому же в случае боя душманы оказались бы для нас на фоне высотки и их определить было бы нетрудно даже ночью по вспышкам выстрелов. Ну а четвёртую группу составляли наш командир, радист, снайпер и ещё парочка солдат – резерв, так сказать.

Если бы караван вышел на нашу засаду, шансов вырваться он бы не имел никаких. Если бы продвижение каравана страховалось сильным отрядом сопровождения, шансов на то, чтобы вырваться, было бы не так много у нас.

Обычная картина.

Я лежал на скале. Монолит, обжигавший днём, ночью стремительно остывал. Одно одеяло я, свернув в два слоя, подложил на камень, вторым укрылся. Да какой там укрылся – закутался в него! Наружу торчало только лицо, да выставленный вперёд ствол автомата. И всё равно замерзал. Тело временами сотрясала крупная дрожь.

И при этом нестерпимо тянуло в сон. Я тряс головой, ворочался, но при этом постоянно ронял голову.

Помню, было неловко перед солдатами, затаившимися в нескольких метрах от меня – на них-то нагрузка накануне пришлась потяжелее, чем на меня, однако ж вот не спят, лежат неподвижно…

Да, день перед этим мы отсыпались в заброшенном домишке, притулившемся в горном распадке. Однако, сон ведь такая штука – впрок его не запасёшь!.. Утром после ночного марша я уснул мгновенно, проспал сколько-то часов, а потом почти весь день мы точали лясы – разведчики вспоминали предыдущие выходы, рассказывали о различных курьёзных случаях… В общем, коротали время болтовнёй. Один наш спутник, помнится, несколько раз пытался свернуть разговор на скабрёзности, однако тема поддержки не получала – говорили о вещах без сальностей.

…Я вообще днём никогда не сплю. А в тот день – и подавно! Как тут уснёшь, когда находишься невесть где, тесная глиняная коморка забита людьми, а скоро предстоит отправляться «на караван»!..

Вот последующей ночью это неумение отдыхать и сказывалось. Несмотря на лютый холод, я никак не мог совладать со сном.

И ведь не встанешь, не попрыгаешь, согреваясь, не разомнёшься… Даже к воде не спустишься, чтобы умыться, отгоняя сон, хотя вон она, серебрится в лунном свете совсем рядом, в паре десятков метров!

Мы лежали на склоне полого спускавшейся к реке горы. Укрылись за редким кустарником. Перед нами раскинулась широкая долина, по которой протекала река. По противоположному берегу проходила не видимая отсюда, но угадывающаяся тропа, по которой и ожидался караван. А дальше – отсюда уж и вовсе не разглядеть – параллельно этой тянулась вторая. Между ними правее угадывалась группа деревьев. Там расположились наши товарищи, но мы их, понятно, не видели.

Каждый вид боя имеет свои особенности. В частности, ночная засада в горных условиях – тоже. Как разместиться, чтобы тебя до срока не обнаружили, чтобы с началом боя нанести противнику максимальный урон,  а когда начнётся стрельба, чтобы твои подчинённые оказались максимально защищены от огня противника?.. Об этом написано в Боевом уставе, в учебниках… Однако книжки всё предусмотреть не в силах – каждый боевой выход происходит в новых, неповторимых и невоспроизводимых впоследствии условиях. Каждый выстраивается в замысле боя заново.

Казалось бы, лучше всего залечь по гребню – солдат окажется максимально защищённым. Однако его фигура будет тогда хорошо различима на фоне густо-звёздного неба – это во-первых. А во-вторых, внизу, под скалой, образуется большое непростреливаемое пространство, по которому противник легко подберётся и забросает гранатами.

Можно наоборот – спуститься пониже, в самую густую тень, чтобы как раз противник оказался хорошо различим на фоне звёздного неба. Но тогда ты окажешься хорошо видимым по вспышкам выстрелов, незащищённым от стрельбы сверху, и при этом лишён возможности манёвра… К тому же противник сможет легко обойти тебя сверху…

При подготовке к бою главная задача командира – максимально эффективно расположить подчинённых. «Эффективно» – значит, чтобы они нанесли максимальный урон противнику и минимально пострадали сами. В предыдущем предложении всего двенадцать слов. Однако насколько же трудно реализовать их на практике! В этом-то и состоит мастерство командира. Мастерство, основанное прежде всего на опыте. Ну а также на интуиции и немного на везении.

Без удачи на войне – никак! Однако полагаться на неё, капризную бабёнку – никак нельзя!

Мы расположились по склону. Для скоротечного боя, на который мы рассчитывали, – в самый раз. В случае, если «войнушка» затянется, нам пришлось бы тяжко.

Четверо заняли позиции с сектором обстрела в сторону той самой тропы, пятый боец расположился чуточку в стороне, страховал нас, чтобы не обошли со стороны оврага. По законам организации боя подразделение обеспечивает свой правый фланг – подразумевается, что слева тебя прикроет сосед. Но бой в тылу противника – дело особое, тут каноны действуют далеко не всегда. Тот самый пятый солдат прикрывал именно левый наш фланг – справа находился обрывистый берег, а в распадке в обветшавшем заброшенной домишке – резерв с комбатом во главе. Так что от всех напастей, которые могли обрушиться именно слева, нас оберегал единственный солдат, единственный автомат!

Мы выложили перед собой брустверы – благо, камней тут сколько угодно. Наметили ориентиры и секторы обстрела – с учётом, естественно, того, где расположились на противоположном берегу наши товарищи. И затаились – разглядеть нас без приборов ночного видения не могли – теперь бы не выдать себя звяком металла о камень.

Старшим нашей группы назначили меня – единственного офицера. Однако я сразу переадресовал старшинство на опытного сержанта, который уже с десяток раз выходил на подобные задания. Ну, не то чтобы переадресовал… Переадресовать-то не имел права – старшинство не бандероль!

Помнится, звали сержанта Фёдор Гладкий, и родом он был из Мариуполя. Нет, тогда ещё Жданова.

- Будем рядом, – предложил я. – Решения принимаем вместе.

Так и решили.

На боевых выходах не звёздочки на погонах главное – опыт! Кто-то, по всей видимости, считает иначе, но по-моему, так!