2001 год

ГОД АКТИВНОГО ПОИСКА

Пришла пора устраиваться в гражданской жизни по новой.

Сергей Горленко

Вот тут в моей жизни вновь возник Сергей Горленко, который одно время являлся моим начальником в период службы в Центре общественных связей. К этому времени он уже уволился, и трудился на посту главного редактора газеты «Приговор», которая входила в медиа-холдинг «Мегаполис-Континент». Головным изданием холдинга являлась газета «Континент». В неё-то Сергей и предложил мою кандидатуру на должность обозревателя. Надо сказать, что с изданием я сотрудничал и раньше, так что проблем особых не возникло.

Редакция газеты располагалась в Малом Гнездниковском переулке, неподалёку от Пушкинской площади. Помещение для редакции было абсолютно неприспособленным: несколько совершенно разнокалиберных кабинетов – как проходных, так и тупиковых – соединялись между собой самым причудливым образом. В самом большом помещении теснился десяток столов, оставляя извилистый проход к коморкам, в которых трудились редакционные мэтры. Мне, как человеку, только пришедшему в коллектив, выделили место в проходе, где я сидел и мешался всем проходившим, да к тому же невольно контролировал всех посещавших самое необходимое место общественного пользования, сиречь уборную. Впрочем, понимая, что в таких условиях работать невозможно, руководство не возражало против того, чтобы мы приезжали на работу раз-два в неделю и привозили готовые материалы.

Главным редактором газеты являлся Юлиан Лукасик, его заместителем Сергей Кифуряк. Непосредственно в штат меня приглашала Людмила Васильева, также заместитель Лукасика.

Поначалу я столкнулся с той же проблемой, о которой уже упоминал, рассказывая о своём кратковременном сотрудничестве с «Парламентской газетой». В армии и других «силовых» ведомствах у меня завязок имелось немало. Однако для издания, в которое я пришёл, это всё было неактуально, здесь требовались другие, так сказать, общечеловеческие темы. Потому поначалу дела в газете у меня пошли ни шатко ни валко. Однако в любом деле главное – желание его делать! Постепенно ситуация начала налаживаться. Нарабатывались темы, формировался авторский актив, меня начали приглашать  на различные мероприятия, которые требовалось осветить…

Перелёт по авиабазам

Сначала бывший в то время руководителем пресс-службы Военно-воздушных сил России Александр Дробышевский включил меня в состав журналистского десанта, который совершил недельный перелёт по гарнизонам базирования Дальней авиации. Я побывал в Таганроге, Оренбурге, Пскове, Сеще… Я хотел сделать по перелёту серию публикаций, однако от подобной «военизации» издания его руководство наотрез отказалось, пришлось ограничиться одним материалом – т.е. вообще мизером. Правда, развёрнутый материал был опубликован в нескольких других изданиях.

Ну а потом я наладил контакт с пресс-службой Совета Федерации. (Звучит-то как: Совет Федерации Федерального собрания Российской Федерации!). Там работал (да и сейчас трудится, только в другом качестве) мой стародавний добрый друг Сергей Волгин. Вот тут уже дело и вовсе пошло на лад – теперь мои публикации на самые актуальные темы пошли в каждом номере газеты, образовав свой клин на информационном поле издания.

Однако в этом небольшом объёме мёда имелась куда большая толика проблем. Дело в том, что на протяжении всего времени, пока я работал в газете, мне платили получку значительно (почти в три раза) меньшую, чем было обещано изначально. Поначалу я списывал это на то, что пребывал на испытательном сроке, что ещё не наладил толком работу… Но когда мне не выплатили не только обещанного, но и даже не добавили ни копейки в третий раз, я тут же написал заявление, оставил его непосредственно в бухгалтерии и ушёл. Меня на следующий день пригласил для беседы Лукасик, предложил не горячиться… Но моё решение уже сформировалось и было окончательным.

Тут, быть может, надо объясниться обстоятельнее. Дело ведь заключалось не только в финансовой стороне.

Я уже писал, и, думаю, навряд ли кто станет это утверждение оспаривать, что мечта каждого человека – заниматься любимым делом, и получать за это достойную зарплату. Такое везение случается исключительно редко – у меня такой период длился всего два с половиной года, в период службы в Ашхабаде. Соответственно, происходит разделение: человек может заниматься любимым делом и за небольшие деньги, а то и вовсе бесплатно (т.е. хобби), ну а если приходится выполнять работу, к которой душа особо не расположена, хочется всё же иметь за то нормальную компенсацию.

Работа в газете «Континент» особо интересной не оказалась. Формата она была небольшого, в составе редакции состояло несколько человек, которые имели своё гарантированное место на полосе, так что остальным предоставлялась возможность забивать образовывавшиеся пустоты. При нынешнем круге знакомых в сферах, в которых можно почерпнуть информацию, для меня это не представляло бы вовсе никаких проблем. Но в те времена я такими связями ещё не обзавёлся, и опыта их организовывать не имел. Опять же, это может выглядеть абсурдным, однако факт: я не слишком себе представлял, а чего, собственно, хотят мои руководители, какого рода материалы их интересуют. Есть издания специализированные, ведомственные, корпоративные – там всё ясно. А вот когда небольшая газетка с весьма ограниченными материальными возможностями претендует на тематическую всеохватность, тут уж приходится в первую очередь ориентироваться на вкусы и запросы издателей. Вот в них-то разобраться я и не успел. Я не понимал, по какому принципу отбираются материалы и по какому – отсеиваются.

Короче говоря, в данном издании меня ничто не удерживало – было попросту неинтересно, и платили за такую работу слишком мало. Такую работу я найду себе всегда, – самонадеянно решил я. И, как оказалось, я оказался прав – ушёл и правильно сделал. Сейчас, по истечении десяти лет, ситуация на рынке СМИ значительно изменилась к худшему, однако и сегодня я вряд ли остался бы в том издании на тех условиях.

Чтобы покончить с темой, надо сказать, что через несколько лет, году примерно в 2004-м, Юлиан Лукасик позвонил мне и попросил помочь в продаже помещений редакции. Холдинг, который он возглавлял, прекратил своё существование. Я не знаю, где сейчас и чем занимается Юлиан Станиславович, но от души желаю ему удачи – он хороший профессионал и отдавался служению своему детищу всей душой. И сколько ещё сгинуло изданий, во главе которых стояли хорошие профессионалы, которые просто не смогли вписаться в нынешнее бурное время!..

Я вновь оказался перед необходимостью искать работу. Впрочем, повторюсь, в самом начале XXI века сделать это было легче, чем во втором его десятилетии.

Уже не вспомню, как я попал в редакцию журнала «Ямал сегодня» – очевидно, сработало какое-то знакомство, которым у любого творческого человека несть числа. Во главе издания стоял известный журналист Владимир Комиссаров. Журнал являлся печатным изданием авиакомпании «Ямал». Располагалась редакция на Пречистенке. От этого журнала я побывал в командировке в Ямало-Ненецком округе, и она стала самой продуктивной в моей биографии. По итогам поездки я подготовил 26 материалов, хотя сама по себе командировка длилась

Пожар в тундре

пять суток. Правда, надо сказать, что за эту неполную неделю местные власти обеспечили нам (мы летали вдвоём с фотокорреспондентом Леонидом Дедухом) режим наибольшего благоприятствования: мы беседовали с представителями руководства (как края, так и

городов и весей, а также авиакомпании), нас доставляли вертолётами или автомобилем в любую точку региона, обеспечивали местом проживания… Нам довелось побывать в Салехарде, Ноябрьске, Тарко-Сале, в ряде других населённых пунктов региона. (Большую часть материалов из той командировки я разместил на своём сайте в рубрике «Ямал»).

Перед патрульным полётом по поиску очагов пожара

Но и здесь мне не суждено было поработать, хотя там мне понравилось – мы с руководителем и здесь не сошлись в окладе. Наступили новые времена: работодатели пытались заполучить сотрудников, которые согласны трудиться за гроши. Впрочем, как оказалось, вскоре и самому Комисарову пришлось из редакции уйти по той же самой причине.

Ну а в сентябре того же столь насыщенного событиями 2001 года я оказался в редакции журнала «Боевое братство». (Об этом я рассказал на сайте в заметке “Анатолий Елизаров” в рубрике “Мои встречи”).

О самом журнале и моей работе в нём речь ещё впереди. А пока – совсем коротко, что это за журнал, и какие перед ним стояли задачи. Для этого нужно вернуться чуть назад.

Одним из результатов затеянной Горбачёвым Перестройки стало ослабление неусыпного контроля государства за деятельностью общественных организаций. Если учесть, что в это время продолжалась война в Афганистане, по всему Советскому Союзу закономерно начали возникать многочисленные организации ветеранов этой войны. Поначалу это были просто клубы, которые стали объединяться в более крупные структуры в городах, потом в областях, в республиках… Путь этот оказался непростым. Где-то местные власти «афганцам» помогали, где-то их гноили, где-то юных ветеранов пригрели комсомольские организации, где-то они сразу подпали под влияние криминала… В общем, по-разному складывалось.

Короче говоря, в стране образовалось множество ветеранских организаций, на этой волне выдвинулось сколько-то общественно-политических лидеров, которые пользовались широкой популярностью и поддержкой. И тут государство допустило ошибку, которая граничила с преступлением… Хотя, кто знает, быть может, это, напротив, являлось хорошо продуманной многоходовой комбинацией, последствия которой мы ощущаем до сих пор… Речь идёт вот о чём. «Афганским» структурам были предоставлены широкие коммерческие льготы по торговле с заграницей.  В результате в среде ветеранов образовалась группка людей, мгновенно и баснословно обогатившихся. Кто-то из них по-прежнему старался помочь своим менее преуспевшим товарищам, ну а кто-то плевать на них теперь хотел…

Но главное заключалось в другом: началась борьба за передел этих финансовых потоков. По стране прокатилась волна криминальных «разборок», люди, ещё недавно сидевшие в одном окопе и готовые жизнь отдать «за други своя», теперь этого друга начали убивать. Апофеозом борьбы стал взрыв на Котляковском кладбище, жертвой теракта оказалось много «афганцев», в том числе ранения получили даже двое мальчишек – сыновей моего доброго товарища журналиста Марата Сыртланова.

Борис Громов вручает мне медаль

Но это – крайность. Параллельно предпринимались попытки объединить здоровую часть ветеранов в единую структуру, которая занималась бы решением их проблем. Вот такой структурой и должна была стать нынешняя Всероссийская общественная организация ветеранов «Боевое братство», которая родилась на свет в 1997 году. (За время своего существования эта структура несколько раз меняла свой статус, однако принципиального значения это не имеет, так что я, дабы не вносить путаницы, стану приводить её современное название). Лидером «Боевого братства» является Герой Советского Союза Борис Громов – бывший командующий 40-й армией, который руководил выводом её с территории Афганистана.

В декабре 2000 года вышел первый номер журнала с таким же названием.

Несколько первых номеров журнала подготовили и выпустили мои товарищи по «Красной звезде» Анатолий Стасовский (сейчас он возглавляет редакцию журнала «Офицерское собрание»), Андрей Почтарёв (трудится в пресс-службе энергетического холдинга МРСК)… Затем весной 2001 года была сформирована уже постоянная штатная редакция, которую возглавил Игорь Епифанов – сейчас он работает пресс-секретарём ГУП «Мосводосток». В эту редакцию я пришёл устраиваться в сентябре 2001 года. Беседовал со мной управляющий делами Организации Геннадий Шорохов, который курировал журнал. К личности этого человека мне придётся обращаться неоднократно, потому что как журнал, так и Организацию «Боевое братство», да и ветеранское движение России в целом невозможно отделить от него.

Геннадий Михайлович побеседовал со мной – и на следующий день я уже был принят в штат. Как стало ясно теперь, тот день 12 сентября предопределил всю мою дальнейшую судьбу. В то время Управление делами Организации «Боевое братство» и редакция журнала, которая организационно входила в УД, располагались на улице Новослободская, рядом со станцией метро, сразу за трамвайными путями. Однако вскоре мы перебрались в особнячок, расположенный во дворе по улице Красина, недалеко от станции метро «Маяковская».

Едва попав в коллектив, я оказался втянутым в кипевший здесь конфликт. Суть его была проста: у Геннадия Шорохова и Игоря Епифанова взгляды на то, как должен выглядеть журнал Организации, кардинально расходились. Шорохов – отставной военный, ветеран Афгана, чиновник ветеранского движения, человек суровый и жёсткий. Епифанов – профессиональный журналист, человек творческий и до глубины души штатский. В качестве примера того, насколько по-разному видели они издание, можно привести одну публикацию о Чеченской кампании. В качестве иллюстрации к материалу была размещена фотография, на которой запечатлён солдат с разодранными сзади форменными штанами, с видимым сквозь прореху нижним бельём. Шорохова снимок, понятно, глубоко возмутил, Епифанов видел в нём журналистскую удачу.

- Художника обидеть может каждый, – сказал тогда во время «разборок» Епифанов Шорохову.

Геннадий Михайлович до сих пор вспоминает эту фразу, приводит ситуацию, при которой она была произнесена как пример противоречия между тем, что журналист  обязан делать для пользы  дела, и на что его толкает творческое начало… Наверное, я не совсем понятно выразился. Геннадий Михайлович, будучи функционером, считает, что на первом месте должны стоять интересы дела. А творческие люди, по его мнению, слишком увлекаются как раз творческой стороной своей деятельности, в ущерб интересам дела. Вот чтобы показать это противоречие, он и приводит в пример тот эпизод.

…Не скрою: по мере возможности я старался уклониться от того, чтобы принимать в этом стремительно нараставшем противостоянии какую-то сторону. С одной стороны, я понимал, что взгляды Шорохова больше отвечают изначальному замыслу корпоративного издания. Однако моим непосредственным начальником являлся Епифанов, и вступать в альянс с его прямым начальником с моей стороны стало бы непорядочно. Тем более, что в позиции Игоря тоже имелся определённый резон: ни одно издание не должно выходить под жёстким диктатом чиновников-функционеров. Со временем именно такой подход, против которого пытался бороться Игорь, сыграл недобрую роль в судьбе того же журнала «Боевое братство».

Чтобы завершить характеристику положения дел в редакции на тот момент, приведу ещё один эпизод. На протяжении многих лет работы в журнале «Боевое братство» трудиться в выходные дни мне приходилось много-премного раз. И я никогда не считал, и по сей день считаю, что если имеется необходимость, в этом ничего неправильного нет.

Так вот, я пришёл в редакцию, когда шла сдача номера. И в субботу мы с Епифановым должны были ехать на вёрстку.

…Нет, необходимо отвлечься. За свою журналистскую бытность я много видел верстальщиков (некогда они именовались метранпаж, а нынче предпочитают слово дизайнер). Но лучшим среди всех был Леонид Павлов, который нам делал журнал года примерно до 2005-го. Это был подлинный художник от вёрстки, относившийся к делу со всей душой. В описываемое время они с супругой работали на дому, в районе станции метро «Домодедовская» и мы вынуждены были в период вёрстки ездить к ним. Позднее у них появился офис, сначала на Тверской, а затем напротив знаменитого кафе «Гнездо глухаря»…

Так вот, в выходной день в назначенное время я приехал к Павлову домой. Для меня добраться до него – не ближний свет. Попили чайку – Леонид и его супруга Наташа очень благожелательные люди. Игоря нету. Наконец, решил ему позвонить. И тут выяснилось, что он ещё не выезжал из дома – а жил он не то в Дзержинске, не то в Жуковском… Меня такое отношение взбесило. И я уехал.

После выходных, признаться, я опасался, что у меня с Игорем состоится неприятный разговор – как ни говори, а он являлся начальником, и я обязан был его дождаться. Однако он только слегка попенял на мою невыдержанность.

Впрочем, всё же не наши с ним отношения определяли положение дел в редакции.

В общем-то, такое положение, когда главный редактор журнала и курирующий его чиновник находятся в столь резкой конфронтации, долго продолжаться не могло. Кто-то кого-то должен был «уйти». У каждого из них в верхнем эшелоне Организации имелся влиятельный покровитель, так что какое-то время противостояние шло без чьего-то перевеса. Однако совсем недолго – мы с Игорем в тандеме не проработали и месяца… К теме это отношения не имеет, потому скажу коротко: Игорь решил по-журналистски подработать на стороне, допустил ошибку, о которой стало известно руководству Организации… В любом другом случае, скорее всего, всё ограничилось бы только строгим внушением, однако при раскладе, который я уже описал, Епифанову пришлось уволиться. Мы с ним перезваниваемся изредка, сохранив друг к другу уважительное отношение.

Но это сейчас. А тогда я вдруг оказался в редакции журнала в единственном числе. Что там говорить – конечно, оторопь взяла!

Журналист я, считаю, неплохой. Но одно дело – готовить тексты, редактировать их, организовать поступление материалов, сформировать авторскую сеть… И совсем другое – организовать непосредственный выпуск журнала. Формировать концепцию номера, собрать материалы, слепить из них цельный номер, сверстать, вычитать, утвердить, отвезти в издательство, сверить выведенные плёнки, потом получить и утвердить сигнальный номер, доставить готовый тираж, организовать рассылку экземпляров подписчикам… А потом ещё идти на ковёр к руководству за все огрехи, которые непременно всплывали после получения тиража.

До того я работал только в газетах. И никогда не занимался непосредственной организацией технологического процесса. Тот недолгий и давний период, когда я руководил крохотной военной газетой дивизии… Нет, тот опыт пригодиться не мог. А тут – ежемесячный полноцветный журнал на 48 страницах!..

И мне пришлось браться за малознакомое дело, наступая на грабли, и набивая одну шишку за другой. Много позже Шорохов как-то признался, что той осенью он был готов простить мне, если бы я не справился и пропустил один номер.

Однако мне удалось этого избежать – даже в самые худшие времена я ни разу не сорвал выпуск ни одного номера журнала. И с октября 2001 года в выходных данных журнала «Боевое братство» появилось: «и.о. главного редактора Николай Стародымов».

Надо сказать, что Геннадий Шорохов предложил сразу назначить меня главным редактором. Но я заробел: не был уверен, что справлюсь – всё же взлёт оказался слишком стремительным. Я отдавал себе отчёт, что ничего не знаю о технологии выпуска издания, о многочисленных препонах, которые неизменно будут возникать в работе, и о которых я не имел представления. Опять же, я не был уверен, что смогу работать под жёстким диктатом того же Геннадия Михайловича. И только выпустив несколько номеров журнала, немного освоившись в коллективе, понял, что мои страхи были преувеличены.

И в феврале или марте 2002 года поставил вопрос о том, что пора бы уже закрепить де-юре факт моего главноредакторства де-факто. Что Шорохов тут же и сделал.

Но это было позже. А тогда, в октябре, когда я сформировал свой первый номер журнала (№10 с момента рождения), повёз утверждать в офис на Рязанский проспект, чувствовал себя, надо сказать, более чем напряжённо.

Дмитрий Саблин (стоит) и Геннадий Шорохов (сидит)

Тут следует сказать ещё вот что. Деятельность аппарата Организации «Боевое братство» финансировал Дмитрий Саблин – человек, которого я глубоко уважаю. Если бы все преуспевшие наши соотечественники оказались такими же благожелательными и порядочными людьми, как Дмитрий Вадимович, жизнь в стране сегодня была куда более комфортной.

Так вот, первые номера в период, когда я только начинал выпускать журнал, утверждал лично он, и прочитывал, или хотя бы просматривал по диагонали, все публикации номера. Позднее он передоверил это право всё тому же Геннадию Шорохову, которого в выходных данных журнала по моему предложению стали называть шеф-редактором.

…Вот таким он выдался, год 2001-й. В его начале я был сотрудником ЦОС ФСБ, отдававшим себе отчёт, что мой приход в эту организацию оказался обоюдной нашей ошибкой.  Поболтавшись полгода в различных изданиях, я оказался в журнале «Боевое братство», где вдруг мгновенно оказался в роли главного редактора. Вот такие в жизни случаются метаморфозы!