«МЁРТВЫЕ ДУШИ» ПО-МАЯКОВСКИ

Николай СТАРОДЫМОВ

Лично я театрал привередливый. Храмы Мельпомены посещаю не слишком часто,  а потому стараюсь попадать только на хорошие постановки. И стараюсь избегать спектаклей, когда классические произведения ставят по неким новомодным авангардистским лекалам.

Я признаю, что в сценическом воплощении кому-то могут нравиться и нетрадиционные трактовки  сюжетных линий и образов, однако, как старый консерватор, предпочитаю всё же трактовки канонические. Нет, конечно, не столь уж я замшелый ретроград, чтобы напрочь отрицать все новации в театре, но всё же рамки этих новаций должны иметь место. Скажем, с большим удовольствием раньше ходил в «Сатирикон», будучи очарованным, в частности, бессмертным Сирано де Бержераком в исполнении Константина Райкина. Однако, однажды  посмотрев на кошмарного короля Лира в том же исполнении, понял, что и в этом театре можно попасть впросак.

Впрочем, я сейчас не о том.

Итак, когда мне предложили сходить в театр им. Маяковского на «Мёртвые души», я первым делом уточнил, какой будет постановка – классической или авангард. И только получив заверение, что постановка вполне традиционная, отправился. Право, было любопытно, как создатели спектакля сумеют показать череду образов, с которыми встречался «великий комбинатор» XIX века Павел Иванович Чичиков.

Скажу для начала коротко. Мне понравилось. И не просто понравилось, а очень понравилось. На мой взгляд, это подлинная удача театра и режиссёра-постановщика народного артиста России Сергея Арцибашева.

Особенно великолепен финал. И если сам спектакль, как уже сказано, представляется удачей, то финал – это звонкий восклицательный знак в этой удаче.

Впрочем, финал – всё же завершение спектакля. А потому он ещё впереди.

Данное произведение я прекрасно помню ещё со школьной поры. Нет в нашей литературе произведения, в котором было бы собрано столько типовых собирательных образов, характеризующих отдельные соцально-психологические типы. Манилов, Плюшкин, Ноздрёв – каждого из них можно приводить, и приводим постоянно, именно в качестве имён нарицательных.

И на этом фоне лично в моём представлении Павел Иванович Чичиков рисовался как  человек беспринципный, который ради обогащения готов на участие в любой афёре, готов легко поступиться совестью, принципами, христианскими заповедями… Только бы обогатиться!.. При этом тип он самодовольный, не сомневающийся в своей правоте, в своём праве на осуществление описываемой комбинации.

Однако в спектакле, о котором идёт речь, Павел Иванович, в исполнении заслуженного артиста России Сергея Удовика, иной. Для начала, он более человечен, что ли. Не в смысле доброты, а в том, что он наделён множеством качеств, которые и делают человека собственно человеком: он сомневается, он мечтает, он искренне обеспокоен  этической стороной своей репутации… Нет, он не циничный беспринципный аферист, каким казался мне раньше. Павел Иванович мечтает о том, что называется простым человеческим счастьем:  о каком-никаком материальном достатке, о жене с четырьмя детишками, о простой жизни честного обывателя. И эта сентиментальная нотка проходит через весь спектакль – в самые тяжёлые моменты на сцене является эта мечта-идиллия: воплощение идеальной  спутницы жизни в окружении отпрысков. Для Чичикова средства, которые он хочет добыть на афёре с «мёртвыми душами» – не самоцель, а только возможность устроить будущую жизнь.

Только законными путями достичь такого положения невозможно, о чём прямо говорится в постановке. Сама жизнь, сама действительность (в лице некоего «Юрисконсульта», которого играет заслуженный артист России Евгений Парамонов) толкает Чичикова на путь авантюриста. То есть с первых минут спектакля уже становится понятно, что постановка не только о временах оных, но и о дне сегодняшнем, о нашей действительности!

Под стать центральному герою – и остальные персонажи. Они живые, не схематичные! Тот же Плюшкин, например, – фигура тут уже не неприятно-комическая, каковой осталась в памяти со времён детского прочтения, нет. Игравший его народный артист России Игорь Косталевский  вложил в образ столько трагизма, что этому жалкому старикашке начинаешь искренне сопереживать…

Нет, не стану пересказывать ход спектакля, характеризовать образы. Потому что не это главное, что произвело на меня лично впечатление. Добавлю только, что и сценическое решение смены декораций выполнено весьма удачно, и песни вкраплены органично… И даже вульгарщины почти не было – что уж вовсе удивительно по нынешним временам.

Но вернёмся к спектаклю.

Когда разоблачённый Ноздрёвым Чичиков оказывается изгнанным из губернского общества и опускается занавес, лично я на какое-то время остался пребывать в недоумении. Вроде бы как уже всё показано, всё сказано, ничего не осталось… О чём пойдёт речь дальше?

Однако изюминка спектакля состояла в том, что автор пьесы Владимир Малягин написал и второй акт! Как известно, Николай Гоголь второй том романа сжёг. Однако уцелели отдельные разрозненные части и главы его. Их-то Малягин и использовал для написания второй части пьесы.

Признаться, поначалу смотрел это новое для меня действо с любопытством. Второй том я не читал, а потому  было попросту интересно. Однако постепенно интерес угасал, и появилась крамольная мысль: ничего, мол, удивительного, что Николай Васильевич швырнул написанное в печь – не удалось продолжение.

Если первый том был обличительным, бичующим, вскрывающим нарывы, то второй… Как бы сказать… По задумке Гоголя ему отводилась миссия нести положительный заряд, показать, что есть возможность исправить сложившуюся ситуацию, при которой взятки и чиновничий беспредел являются неизбежной обыденностью нашей жизни. Поставив перед собой такую цель, Николай Васильевич загнал себя в тупик, в угол. Потому что найти мало-мальски логичный и психологически объяснимый путь решения проблемы при изначально заложенных исходных данных просто невозможно.

Одной из сюжетных линий второго акта является попытка исправления нравов в губернии, которую предпринимает губернатор. Он облечён доверием царя, он весь из себя положительный, он стремится к наведению порядка, да только опереться ему не на кого.  Носитель добродетели, Афанасий Муразов (народный артист России Игорь Охлупин) является миллионером – и вроде как подспудно проползает в сознание: добродетельным человеком можно быть только при наличии капитала и дружбы с князем-губернатором. Тот же Чичиков, оказавшись в тюрьме, вроде как раскаивается и проникается, даёт слово вести праведную жизнь… Однако когда ему в камеру некие пройдохи доставляют прекрасный обед и обещают из беды (не безвозмездно, разумеется) вызволить, свои намерения оставляет и условия проходимцев принимает. Потому что праведная жизнь без капитала – сомнительное удовольствие.

Вроде как положительным персонажем второго акта является помещик Констанжогло (заслуженный артист России Виктор Запорожский). Однако он изначально богат, и то, что он трудится и преумножает своё богатство, делает ему честь, но всё же – повторюсь, он изначально богат. Чичиков беден, и ему нечего преумножать, у него есть только голова, да авантюрная жилка – он ведь уже пытался честно трудиться, да только так ничего и не нажил.

…Нет, дорогой читатель, – этот спектакль о нашей жизни, о современной!..

И вот в конце концов складывается полное впечатление, что автор попросту запутался – не то Гоголь, не то Малягин. Ну нет выхода из той ситуации!

Проскальзывает диалог-спор князя (его играет сменивший рубище из первого акта на бутафорский вицмундир Игорь Косталевский) с женой (заслуженная артистка России Надежда Бутырцева) о том, что первично во взятке: что её дают или что её берут… Итог тот же, что в рассуждениях о первичности курицы и яйца!..

Как бы то ни было, губернатор приходит к выводу, что только придание ему чрезвычайных полномочий, только введение военно-полевого суда может поправить дело. Муразов уговаривает его попытаться ещё раз поговорить с чиновниками, вразумить их…

И вот апофеоз постановки!

Игорь Косталевский стоит у самой рампы и говорит монолог. Право, уже только ради этого монолога, ради того, чтобы услышать, как его читает столь замечательный актёр, стоило сюда прийти!

…Слушая монолог, рассказывая потом своим близким о впечатлении от увиденного и услышанного, я не переставал думать – принадлежит ли он перу Гоголя. Уж слишком, невероятно современно и злободневно он звучит. Благо, есть у нас такой помощник, как Интернет, где я легко нашёл эти слова у Николая Васильевича. Да, кое-что Владимир Малягин подправил, кое-что усилил, всё так. Но монолог, который я сейчас приведу, написан более полутора веков назад! И как же он актуален, как будто написан о дне сегодняшнем!

Итак, скачанный из Интернета монолог князя. В книге князь обращается к собравшимся чиновникам. Актёр Игорь Косталевский обращался к залу, к каждому из нас, сидевших и внимавших. Говорил с болью, с сердцем, с душой… А в зале стояла полнейшая тишина. Не слышно было ни шороха, ни кашля, ни скрипа сидений, ни шуршания программок… Потому что слова, смысл их проникал каждому в душу, в сознание!..

«Знаю, что никакими средствами, никакими страхами, никакими наказаньями нельзя искоренить неправды, она слишком уже глубоко вкоренилась. Бесчестное дело брать взятки сделалось необходимостью и потребностью даже и для таких людей, которые и не рождены быть бесчестными. Знаю, что уже почти невозможно многим идти противу всеобщего теченья. Но я теперь должен, как в решительную и священную минуту, когда приходится спасать свое отечество, когда всякой гражданин несет всё и жертвует всем, я должен сделать клич хотя к тем, у которых еще есть в груди русское сердце и <которым> понятно сколько-нибудь слово благородство. … Дело в том, что пришло нам спасать нашу землю, что гибнет уже земля наша не от нашествия двадцати иноплеменных языков, а от нас самих; что уже, мимо законного управленья, образовалось другое правленье, гораздо сильнейшее всякого законного. Установились свои условия, всё оценено, и цены даже приведены во всеобщую известность. И никакой правитель, хотя бы он был мудрее всех законодателей и правителей, не в силах поправить зла, как <ни> ограничивай он в действиях дурных чиновников приставленьем в надзиратели других чиновников. Всё будет безуспешно, покуда не почувствовал из нас всяк, что он так же, как в эпоху восстанья народ вооружался против <врагов?>, так должен восстать против неправды. Как русской, как связанный с вами единокровным родством, одной и тою же кровью, я теперь обращаюсь <к> вам. Я обращаюсь к тем из вас, кто имеет понятье какое-нибудь о том, что такое благородство мыслей. Я приглашаю вспомнить долг, который на всяком месте предстоит человеку. Я приглашаю рассмотреть ближе свой долг и обязанность земной своей должности, потому что это уже нам всем темно представляется, и мы едва {Не окончено.}».

Как будто задохнувшись от переполнявших его чувств, от осознания невозможности достучаться до благородного начала в наших душах, актёр махнул рукой и ушёл от рампы.

Вот это был финал!

Остались мысли, остались сомнения, осталось восхищение создателями спектакля.

Ведь гибнет Россия, и в самом деле гибнет. И не от нашествия врагов – враги теперь внутри страны, внутри каждого из нас. Сейчас не время и не место речь вести о политике и разбираться, кто и в чём виноват. Но только коррупция  до такой степени пронзила наше общество, мы до такой степени к ней привыкли, что бороться с ней становится сродни борьбе с ветряными мельницами. Но только чиновничий аппарат набрал такую силу, что стал сродни сказочному дракону, у которого на месте отрубленной головы вырастают две новых, причём, ещё более прожорливых. Но только в жизни, в которой мы обитаем, честным трудом и в самом деле ничего не добьёшься.

А потому обязательно найдётся «юрисконсульт», который за неплохой процент подскажет, как обойти закон. И найдётся человек, который от безысходности жизни возьмётся претворить в жизнь план своего искусителя.

…Первый том «Мёртвых душ» увидел свет в 1841 году. Премьера спектакля, о котором идёт речь, состоялась в ноябре 2005 года. Эти даты разделяют полтора века, с десяток смен эпох, череда революций и войн, несколько глобальных переоценок ценностей… А актуальность этого творения остаётся! И как после этого не вести речь о неких национальных чертах, которые, словно родимые пятна всего народа, не стираются, не уходят, а остаются на нас, сопровождают нас из прошлого в будущее!

Неужто мы от них так и не избавимся?.. Похоже, что в обозримом будущем – нет!