КНЯЗЬЯ ШУЙСКИЕ

(Отрывок из романа “Кривоустовы”. События происходят в конце июня 1605 года)

…И возглавил оппозицию князь Василий Иванович Шуйский.

Нам, людям XXI века, невозможно понять психологию наших же соотечественников Средневековья. Как бы мы ни старались – увидеть мир их глазами, прочувствовать их сознанием не сможем никак.

В данном случае речь идёт о таком понятии, как старшинство рода.

У блаженной памяти великого князя Александра Ярославича, которого поначалу именовали Беспокойным, а впоследствии Невским, было четверо (по некоторым данным, пятеро) сыновей.  Третьего из них звали Андреем, по княжению Городецким. А младший, Даниил, стал князем Московским.

Андрея Александровича современники прозвали Скоросый – то есть вспыльчивый, неуживчивый, вздорный. Никак не мог примириться удельный городецкий князь с тем, что ему по факту рождения придётся всегда оставаться на вторых ролях – очень уж хотелось ему выдвинуться в родовой лествице повыше! И для этого он воевал с братьями, интриговал против них, раболепствовал перед ханом, призывал на русские земли ордынские войска…

Эти качества – беззастенчивое интриганство, стремление к власти, беспринципность – унаследовали многие из потомков Андрея Александровича. Многие, но не все – находились среди Шуйских, а именно под этим именем известны в истории потомки Андрея Скоросого, люди чести и верности слову.

Но только вернёмся к вопросу старшинства.

Андрей был старше Даниила, и по всем законам тогдашней жизни, вправе был рассчитывать на реализацию этого старшинства во всём. Однако со временем случилось так, что Москва возвысилась, а Нижегородское княжество оказалось от неё в зависимости. Шуйские, как представители более старшего рода, не могли смириться с подчинённостью потомкам Даниила!

Так и тянулось на протяжении веков – Шуйские всегда оставались в оппозиции московскому царскому дому. Когда в активной, когда просто глухо ворчали… Но к власти стремились всегда, считая себя обделёнными!

Родовое древо Шуйских сформировалось довольно разветвлённым, разлапистым. Некоторые ветви его к описываемому времени уже усохли, некоторые оказались отрубленными в результате войн и репрессий, ну а некоторые, напротив, процветали…

В период царствования Ивана Грозного Шуйские присмирели. Некоторые из них стяжали себе славу отважных воинов и умелых полководцев на полях сражений. А подвиг Ивана Петровича, отстоявшего от войск Стефана Батория древний Псков в 1581 году, вообще вошёл в отечественную военную историю! (Об этих событиях я писал в публикации “Кто кого одолеет – то Бог покажет”)

Однако стоило грозному царю умереть, и Шуйские вновь оказались в оппозиции трону. И уж вовсе большинство из них закусили удила, когда стал вопрос об избрании на престол Бориса Годунова, который не мог похвалиться своей дородностью (в смысле родовитостью). С этим потомки Александра Невского и (главное!) Андрея Скоросого примириться никак не могли! За что и поплатились – все недовольные складывающимся положением вещей представители рода оказались в опале. Тот же прославленный Иван Петрович Шуйский оказался в ссылке на Белоозере, где скоропалительно скончался. Точно так же в Каргополе таинственно скончался другой Шуйский, тоже Иван, сын Андрея по прозвищу Сучок.

Едва ли не единственным из Шуйских, кто за весь период от Ивана Грозного до описываемого времени вышел с прибытком, оказался Василий Иванович. Он умудрялся ладить со всеми, умел подстраиваться, легко менял свои взгляды и убеждения в зависимости от ситуации.

Именно Василий Иванович возглавлял комиссию по расследованию обстоятельств гибели царевича Дмитрия Ивановича. Именно он божился, что в Угличе убит именно царственный младенец. Именно он божился весной 1605 года, что   Дмитрий не погиб, и что именно он, чудесно спасённый, идёт на Москву во главе  своих сторонников.

Ну а когда «царь Дмитрий» воссел на престол, всё тот же Василий Иванович начал баламутить народ, утверждая, что во главе польско-литовских войск пришёл не истинный царевич, а беглый расстрига Гришка Отрепьев.

Князь Василий попытался было привлечь на свою сторону именитых бояр из Рюриковичей. Пригласил он на разговор и Воротынского. Лавр присутствовал на той встрече, однако рассказал, как и что там было, много позже, когда многих участников событий тех бурных дней уже не осталось в живых, и, соответственно, его откровения не могли никому навредить.

Василий Иванович вроде как намёком, но довольно откровенно предложил Воротынскому составить заговор, низложить Лжедмитрия, пока тот не успел короноваться, и царём провозгласить его, Шуйского, потому что он как никто другой годится на это место старшинством своего рода. Однако князь Михаил Иванович прикинулся не понявшим намёков своего именитого собеседника, свернул разговор и откланялся.

Садясь в своё возок, Воротынский бросил в сердцах:

- Нашёл дурака!.. Сам же и сдашь потом, если что…

Очевидно, Шуйский быстро понял, что в боярстве ему особо опереться не на кого. Тогда Василий Иванович сменил тактику. Он начал собирать у себя людей попроще, дворян и торговцев, надеясь через них взбаламутить горожан на бунт против пришлого Самозванца…

Однако и тут потерпел фиаско. Заговор раскрылся буквально в течение нескольких дней.

При новом царе функции главы тайного сыска взял на себя Пётр Басманов. Можно как угодно относиться к методам его работы, но верность его государю вызывает только уважение. Раз приняв сторону Лжедмитрия, он служил ему верой и правдой, до самого последнего мгновения.

Как бы то ни было, подручные Басманова схватили одного из агентов Шуйского, купца Фёдора Конева, который рассказывал о самозванстве царя другим торговым людям. Под пыткой Федька выдал всё что знал. Соответственно, в темнице на дыбе оказались и другие участники заговора. Все они дружно указали на организатора – Василия Шуйского.

Собрав опросные листы, Басманов отправился к Лжедмитрию. Ознакомившись с показаниями, царь велел Шуйских, которых называли пытуемые, арестовать. Братья Василий, Дмитрий, Иван оказались в порубе.

Упоённый лёгкостью победы, знаками всеобщего обожания, которые он видел повсеместно, Лжедмитрий не пожелал самолично решать судьбу опальных бояр. Он собрал трибунал, который в те времена назывался судебным собором. В него вошли представители знати, высшего духовенства, а также люди других сословий. Вроде как видимость объективности рассмотрения дела соблюдалась. Да только это и оставалось только видимостью.

При дворе теперь толкались в основном те из родовитых, что хотел снискать расположение нового царя, остальные предпочитали переждать некоторое время в своих усадьбах. Новоизбранный патриарх Игнатий формировал новый состав своей свиты… Ну а торговому люду по вкусу пришлись обещанные реформы, обещавшие заметное оживление товарооборота…

Так что приговор собора не вызывал сомнения изначально.

Едва Басманов доложил собравшимся суть дела, и продемонстрировал опросные листы, приговор вынесли мгновенно, по сути дела, без дебатов: князя Василия Ивановича казнить, а его братьев Дмитрия и Ивана – сослать.

…И вот – утро казни!

(Не могу удержаться от того, чтобы отметить, как забавно взаимоотношения потомков Шуйского в наши дни с потомками других родов показали в сериале “Агентство НЛС”)