Не так давно просматривал сказку “Золушка”.

Понравился мальчик, сказавший: ”Я не волшебник, я только учусь”.

Вот и я не писатель, но как-то вот в один присест взял и написал. Посылаю свой опус, можно корректировать, резать и т.д. Об одном прошу, готовый материал прислать назад. Если читаемо, то можно пристроить в данной рубрике.

С уважением Михеев Ю.В.

Мы были первые

К вопросу о выводе войск

15 октября 1986 года. Лидер ДРА Наджибулла благодарит воинов 24-го гв. тп

Поводом для воспоминаний послужила надвигающаяся дата вывода советских войск  из Афганистана, 15 февраля. Снова и снова, в который уже раз, будут рассказывать о легендарном командарме Громове, о том, как он шел по термезскому мосту в сопровождении сына, как нелегко пришлось тем, кто выходил, с какой радостью и слезами встречала Родина своих сыновей.

Дикторы большинства телеканалов взахлеб, перебивая друг друга, будут рассказывать, как дорога память о парнях, прошедших Афганистан, какую заботу проявляет государство о них, чтоб никто не был забыт, чтоб ничто не было забыто. Одним словом, все как всегда.

И никто в этот день не скажет, не намекнет, что основоположником вывода войск, первопроходцем этого пути, еще задолго до этой даты, был 24 гв. танковый полк. Полк, на событии вывода которого была построена политика того времени, игра спецпропаганды, противоборство двух мировых систем, победу в которой заслуженно одержал Советский Союз.

В своем рассказе, вернее воспоминании, я не открою завесу тайны, не выдам секретов страны, не буду заниматься анализом тех событий, как это модно сейчас, ни обелять, ни очернять никого не стану. Как оно было, так и осталось в памяти.

«О выводе наших войск из Афганистана сказано и написано уже немало. И, тем не менее, в этой эпопее имеется еще немало страниц, о которых мало кто знает. Дело было в октябре 1986 года. Вывод Советских войск из Афганистана начался с того, что на Родину выводились 6 полков, 3 из которых – танковые».

Это строки из рассказа Н. Стародымова «Учебный вывод». Это первый человек из всей пишущей братии, который правдиво и без прикрас написал о выводе танкового полка в октябре 86-го года.

И, сразу же, справедливости ради, хотелось бы уточнить.

Для тех, кто принимал участие в тех событиях, это был не учебный вывод, это была генеральная репетиция сценария вывода полка. А само действие состоялось на следующий день. Но, не будем забегать вперед, все по порядку.

И еще. Состав 6-ти полков не такой, как пишет уважаемый мною автор. На самом деле выводились два мотострелковых, три зенитных и один танковый. Мы простим автору эту неточность, не в том дело, какие полки выводились, главное в том, что он единственный, кто прибил своим писательским гвоздем это событие к истории нашей страны в отличие от многих. Вот только почему она (история) незаслуженно забыла о том событии.

Непонятно.

Непростительно.

Я не претендую на пальму первенства, пусть она остается у Стародымова. Я всего лишь, уточню.

ВЫВОД

(Здесь должно быть фото Тахты-Базара)

ППД 24 гв. тп. И Родина щедро наградила тебя.

Ж.-д. станция Тахта-Базар (на линии Мары — Кушка), расположена на левом берегу р. Мургаб в 26 км к западу от пгт Тахта-Базар. Начало Кушкинской погранзоны.

Танковый полк стягивал все, что принадлежало ему в пункт постоянной дислокации.

ППД, г. Шинданд, в полутора километрах от штаба дивизии, левый фланг расположения частей соединения.

Боевая техника подразделений ровными рядами стояла в парке боевых машин. По полку ползли слухи один краше другого – от вывода полка в Союз до передислокации на новое место. Слухи и домыслы сразу же оборвались, когда командир полка, прибыв от комдива, на построении полка объявил о выводе полка на территорию Союза. Место нового ППД не уточнялось, но полк не выходит из оперативного подчинения дивизии.

Стало быть, где-то рядом будем стоять, думали офицеры, поглядывая в сторону севера.

А где? …

Местом постоянной дислокации до ввода была Кушка. Ну, конечно же, в Кушку и поставят, и рядом и если что, то мы тут как тут. В ту пору мы еще не знали, какой сюрприз нашему гвардейскому полку уготовило командование, какой подарок приготовила Родина, чей приказ мы самоотверженно выполняли.

Как примут, что нас ждет, можно ли будет привезти семью, есть ли там условия для этого? Все это обсуждалось как в курилках, так и в комнатах офицерских модулей, да и солдатских тоже.

Мероприятия по подготовке к выводу полка можно разделить на три этапа.

1. Подготовка техники и вооружения к маршу плюс ведение боевых действий на марше, что не исключалось.

2. Подготовка личного состава полка в плане политико-морального состояния, правильного понимания ответственности момента плюс законность пребывания на территории чужой страны (для иностранных корреспондентов)

3. Тренировки с личным составом полка по сценарию вывода. (Хотя сценарий стал известен в середине сентября, и то корректировался вплоть до начала октября)

Подготовка к выводу началась с написания планов, наведения чистоты и порядка в парке боевых машин, обозначения разграничительных линий сначала между батальонами, а потом и между ротами. Выкладывали из булыжника линию, таким образом отделяли одно подразделение от другого. Потом командиру танкового батальона, недавно прибывшему по замене из Союза, не успев смахнуть союзную пыль, взбрело в голову, а не покрасить ли нам эти линии? Покрасил. Красиво, главное начальству понравилось. Ну, и, конечно же, пришлось красить всем.

Большинство офицерского состава от такого рода занятий отвыкли за время службы в Афгане, чего не скажешь о вновь прибывших. Что такое план-конспекты, дефектовка машин, многие знали, но чтоб этим заниматься здесь…? Но, пришлось вспомнить и заняться.

Дефектовка техники.

Вроде бы ничего сложного, какие дефекты или неисправности есть, такие и записывай. Но многие думали по-другому. Не ударит ли эта дефектовочная ведомость потом по мне, как по должностному лицу. Чем больше недостатков, тем больше требуется запчастей, а значит и техника не боеготова. А где был ты, командир? Куда смотрел? Мало ли чего говорят и обещают начальники и свои и вышестоящие, потом эти же начальники будут кто на парткоме, кто на совещании в морду этой ведомостью тыкать, о твоем соответствии занимаемой должности интересоваться, а может и партбилетом. Перед такой дилеммой стояли многие командиры. Напишешь много, потом могёшь по шапке получить, не напишешь, запчасти не дадут, а в дороге вдруг что-то случится, тогда и вовсе получишь, да еще и по-крупному. Так и дефектовали. Как в математике, умножали в столбик – помните: один пишем, два на ум пошло.

Техника, требующая серьезного ремонта, ремонтировалась в ремонтном батальоне дивизии и ремонтных подразделениях армии, что невозможно было отремонтировать – списывали и пополняли из других частей. По правде сказать, техника, прибывающая из других частей, была не лучше нашей и тоже требовала ремонта.

Дефектовочную ведомость подписывал лично командир подразделения с зам. по вооружению и сдавали в техчасть полка. На основании этого делалась общая ведомость необходимых запчастей, припасов и имущества.

По правде сказать, с обеспечением запчастей Союз не подводил. Чем ближе подходило время вывода, время “Ч”, оперативность доставки запчастей повышалась. Для увеличения оперативности в решении вопросов по обеспечению запчастями, на КТП (контрольно-технический пункт) был установлен телефон прямой связи с Управлением вооружения округа. Старшим от Управления вооружения 40-й Армии за подготовку техники был генерал-майор Маев С.А., который восседал в помещении КТП и зорко следил за всем, что проходило в парке боевых машин, периодически прохаживаясь по его территории.

Технику готовили так, чтоб каждая единица дошла своим ходом до места назначения, а боевые подразделения еще и для ведения боевых действий на марше, как, говориться, в случае чего.

Были, конечно же, и курьезы. Один из них с участием генерала Маева С.А.

На одном из танков четвертой танковой роты вышло из строя ВКУ, вращающееся контактное устройство. Время близилось к вечеру, скоро конец рабочего дня, ужин и хоть как-то отдохнуть от палящего солнца в тени модуля. Но… В это время мимо танка проходил генерал-майор Маев и поинтересовался характером неисправности. Экипаж четко, по-военному доложил о причине поломки и способах устранения неисправности. Завтра, мол, сделаем, работы здесь на пару часов, товарищ генерал.

Генерал, наперед зная армейскую сказку про завтра, приказал постелить солдатский матрац на трансмиссию неисправного танка, улегся на него и сказал, раз так, тогда я здесь полежу, благо погода располагает, а вы, как исправите, доложите. Пару часов не мешает и генералу отдохнуть, благо, прохладнее становится.

… Работу закончили к пяти часам утра, доложили генералу. Молодцы, сказал он, не обманули, как сказали пару часов, так и сделали, а я думал, часов 6-7 возиться будете.

Были, конечно, и другие курьезы, но всего не расскажешь.

Самым больным вопросом было: красить технику или нет. Если красить, то в какой цвет, как и где? Если кто немного знаком с покраской техники, тот понимает, что без стационарного оборудования ни подготовить технику к покраске ни тем более покрасить невозможно. Но это все там, где-то, а здесь есть слово НУЖНО. И мы ее покрасили, сообразуясь с местностью, горно-пустынной. Так сказать, закамуфлировали.

Красили тут же, в парке боевых машин. Перед тем, как красить, технику очищали от пыли при помощи компрессоров, поэтому в районе расположения ремонтной роты пыль стояла, как говорится, столбом. По мере высвобождения места на покрасочной площадке, очищенный объект перегонялся под покраску.

Забегая вперед, хочу особо поблагодарить ремонтную роту, всех технических работников полка. Работали, как говорится, «все для фронта, все во имя победы», т.е. вывода. И под палящим солнцем, и ночью, порой в три смены, лишь бы успеть ко времени «Ч». Родина приказала, Родина ждала.

К слову о палящем солнце. Опять курьез или кому смех, а кому и слезы.

В один из ярких, очень теплых солнечных дней, в парк боевых машин полка прибыла комиссия. Проверяли ход подготовки техники к выводу, так сказать смотрели вживую, чем занимается полк. Солнце в зените.

Экипаж одного из танков, пристроившись сбоку танка, в тенечке, мирно смолил сигаретами, пережидая жару. И вдруг атас! Комиссия! Один из солдат схватил лежащий на трансмиссии лом и с яростным усердием начал показывать трудовой порыв. Группа офицеров подошла, постояла у танка с минуту и ушла. Как только они скрылись за соседним танком, трудолюбивый воин бросил лом и выставил всем на обозрение свои руки. Кожи на ладонях как не бывало, одно мясо. Две недели не то чтобы лом, но и ложку с трудом мог взять в руки. Тогда же вышел приказ, с 13.00 до 16.00 на открытом солнце не работать. А высвободившееся время было с толком использовано политработниками.

Про комиссии, которых на этой войне побывало видимо-невидимо, от мала до велика. И каждая делала выводы о значимости своего присутствия там.

Если кто-то считает, что афганская война – это кровь, смерть, ежечасный свист пуль, там «духи», тут мы, а между нами нейтралка и всюду мины, мины, мины. Нет, уважаемые, всё это не так. Эта война вроде бы как смесь: война и в тоже время мирная боевая учеба войск, где есть проверяющие из Округа и даже Москвы. Это и написание конспектов для проведения политзанятий, и боевая стрельба взводов, и заполнение журналов учета боевой подготовки взводов, рот и батальонов, и все то, что было присуще мирной боевой учебе там, в Союзе. По правде говоря, все это было туфтой, лишь бы написать, лишь бы отстали. Да и комиссии эти, знамо дело, зачем приезжали.

Подготовка личного состава полка.

Техника техникой, а политико-моральное состояние личного состава тоже нужно было крепить, пропагандировать правильное понимание насущного момента, чтоб у каждого военнослужащего было чувство гордости за выполненный приказ Родины по оказанию интернационального долга братской стране. И политработники с честью с этим вопросом справлялись.

С офицерским составом было проще, партийные билеты были почти у каждого, да и по правде сказать, 95% верило в правильность принимаемых решений Правительством СССР. И даже не в партийном билете было дело. Это была работа, которой посвящали всю свою жизнь молодые парни, надевая офицерские погоны. По простому – воевать.

Сложнее всего было с солдатами и сержантами срочной службы. Хоть и наплодили в свое время членов партии из их числа, но справедливости ради, нужно сказать, что все это для галочки было, установка такая была. Чего тут греха таить. Членство рядов КПСС за счет войны в Афганистане увеличилось значительно.

Членство членством, а лишний раз провести инструктаж не мешало. Так рассуждали и парт- и политработники. А посему, вначале работу вели с подразделениями в целом, но быстро поняли, что эффективность маловата, прибегли к более утонченному способу воздействия на сознание солдатских масс. Разделили. Разделили на группы, по 10-12 человек. К каждой группе приставили офицера, как минимум майора.

И вот результат.

(Н. Стародымов «…личный состав полка построили таким образом, что первая шеренга оказалась сплошной, монолитной, без просветов, в которые можно было бы проникнуть. Первые три шеренги странным образом оказались составленными из людей, которые: а) хорошо говорили и понимали по-русски и б) были надежно-проверенными и гарантированно-надежными, что не ляпнут что-либо лишнее».

Продолжение следует.