2008 год: О чем мечтаешь, Карабах?

(Фрагмент из данной публикации: http://starodymov.ru/?p=697 )

О том, чтобы вслед за Южной Осетией и Абхазией признали и его независимость. Только вот время для этого ещё не пришло, уклончиво говорят политики.

С этой никем пока не признанной республикой связано сложнейшее противоречие современной жизни: что первично – право нации на самоопределение или сохранение целостности исторически сложившихся границ. Куда ни глянь, всюду по Земному шару мы видим очаги напряжённости, обусловленные именно этой проблемой, которая редко разрешается мирно.

Война, начавшаяся в 1991 году, ныне окончательно ещё не затухла. И чем и как она завершится, неведомо.

В Степанакерте внешне ничто не напоминает о тяжёлых боях, которые тут проходили полтора десятилетия назад. Город красивый, зелёный, живет активной жизнью… Но здесь никто не забывает ни о том, что жителям пришлось пережить, ни о том, что повторение трагедии исключить нельзя. В городах и весях республики немало домов, в том числе и многоквартирных, которые по сей день зияют выбитыми окнами, незаселённые… Жизнь легко изгнать – вернуть её куда труднее. А подчас и вовсе невозможно.

«Народ и армия – едины!». Этот затрёпанный в советские времена лозунг приобрел в Карабахе особое звучание. Здесь это не лозунг, здесь это образ жизни целого региона. Народ и армия тут не едины – они единое целое. Известный в Армении писатель Леон Агаджанов в своей книге «На войне как на войне» рассказал об эпизоде, когда над лежавшим в колыбели ребёнком вместо погремушки родители подвешивали гранату-«лимонку» – пусть, мол, с пеленок привыкает к оружию.

- У нас уникальная система безопасности, – рассказал президент Нагорно-Карабахской Республики Бако Саакян. – У нас армия – это часть народа, а народ – часть армии.

Министру обороны Нагорного Карабаха генерал-лейтенанту Сейрану Оганяну приехавшие журналисты задали вопрос о том, выстоит ли республика, случись новая война. Ведь вооружённые силы у противостоящей стороны куда более многочисленны, да и военной техники  у него куда больше…

- Военный потенциал включает в себя не только количество танков и самолетов, не просто число солдат, но и моральный дух людей, их готовность драться за свою землю, – ответил генерал. – А он у нас выше…

Что ж, логика в этих словах есть. Только не хочется, чтобы это утверждение проверять на практике. Худой мир всё же и в самом деле лучше доброй ссоры. Право же, очень хочется, чтобы проблема решалась чернилами, а не кровью, за столом переговоров, а не на полях сражений.

Концерт, который давали ветераны из вокально-инструментальной группы «Каскад» из Ярославля вызвал в зале солдатского клуба шквал аплодисментов. А я всматривался в воодушевленные лица зрителей и думал о том, что под ружье встало поколение солдат, которое уже не помнит Советского Союза, где их родители жили бок о бок с азербайджанцами и ходили в одни школы, служили в одной армии, работали в одной стране. Жаль, что это единство ушло безвозвратно.

Мы побывали в музее той войны. Три не слишком большие комнаты, в которых на стендах выставлены незамысловатые реликвии: самодельные пистолеты и гранаты, документы и книги… На особом стенде – строгий чёрный костюм и белоснежное подвенечное платье. Это не некий символ, а вполне реальные вещи: 19 ноября далекого уже 92-го в бою погиб ополченец Рустам  Арустамян буквально накануне своей свадьбы. Смотрителем музея сегодня служит его мать, Галина, которая свято хранит реликвии того кровавого лихолетья. Горько смотреть на эти свидетельства несостоявшегося счастья.

Всего в той войне погибло шесть тысяч человек, из них четыре тысячи – карабахцев. И все в основном – молодые парни, которым бы ещё жить, да детей растить. Не дала война им этого счастья. А карабахцев всего-то – 150 тысяч не наберется…

Если выехать из Степанакерта на юг, дорога начинает замысловатыми петлями взбираться по склону нависшей над городом горы. Там на высоте 700 метров расположен древний город Шуша с древней церковью Хазанчецоц. В 92-м здесь были позиции противника, с которых можно было легко расстреливать Степанакерт, который лежит внизу открытый и беззащитный. И обстреливали – из «Градов», из пушек… А склад боеприпасов мусульмане расположили непосредственно в храме, зная, что ни один армянин не сможет выстрелить по святому зданию, даже оскверненному смертоносным содержимым. Так и вышло. В ночь на 9 мая 1992 года город Шуша был взят штурмом и угроза обстрела от Степанакерта была отведена. В тот же день на храм, из которого еще не успели вынести сотни ящиков со снарядами и ракетами, был совершен авианалет, однако  ни одна бомба не попала в цель. Более того, единственная ударившаяся в стену ракета не взорвалась.

«Бог уберег святыню», – благоговенно говорят местные жители. «Летчики такие», – пренебрежительно говорят военные… А может, и у летчиков, какой бы веры они ни были, дрогнула рука, когда они нажимали боевую кнопку на ручке управления самолета, потому и летел смертоносный груз мимо цели?..

…Наш визит в Карабах был до обидного краток. Причём, до обидного не только для нас, но куда в больше степени для встречавших.

- Наши контакты с Россией явно недостаточны, – прямо сказал президент Бако Саакян. – Мы о них много говорим, но реальных подвижек нет. Да, отдельные мероприятия проводятся, а вот системы – нет.

Со своей стороны он абсолютно прав. Даже если в Ереван прилетают творческие коллективы, они никогда (ну, быть может, за редким исключением) не посещают Степанакерт. Только ведь мы живем в большом мире, в котором переплетено множество взаимосвязанных нитей. Будем реалистами: пока в отношении Карабаха на межгосударственном уровне не будет достигнут какой-то компромисс, который хоть в малой степени удовлетворит всех участников конфликта, изоляция Нагорно-Карабахской Республики вряд ли станет менее плотной.

Некоторый оптимизм внушает тот факт, что в Петербурге состоялась встреча президентов Армении и Азербайджана, на которой рассматривался вопрос Карабаха (как известно, именно Армения на международном уровне представляет его интересы).

Но это уже тема для отдельного разговора.