О мужской сущности

И смех, и грех!

Символ медицины - Змей-искуситель

Проходил эхокардиограмму. Кто испытывал эту процедуру, знает, что это довольно нейтральное мероприятие – лежишь себе на топчанчике, поворачиваешься, повинуясь велениям врача, а она поглаживает тебе в районе всё того же сердца закруглённым оголовком датчика-сканера. Сама же врач в это время на тебя не глядит, а всматривается в экран монитора, на котором вроде как совершенно независимо от тебя работает, булькая, твой персональный кровеперегонный агрегат.

В какой-то момент нужно повернуться и немного полежать, прижавшись к бедру этой самой врача. Впрочем, нет, братцы, в данном случае не врача, а женщины!.. Сидит она, молодая и красивая, и не отдаёт себе отчёта, что прижимается к ней мужчина, а ты ощущаешь её крепкую юную ножку от самой коленки и выше, выше… И тут тебе уже не до результата исследования, потому что мысли фривольные, далёкие от кардиологии, но зато близкие к другим сердечным делам…

Понимаешь, всеми своими мозгами, включая и костный, понимаешь, что говорить комплименты и рассыпаться мелким бесом перед женщиной, которая только что видела степень изношенности твоего сердца, которая оценила все его клапана, ишемию и прочие аорты… Да глупо это! Ты ж и не мужчина для неё, а лишь носитель этого разболтавшегося мышечного органа, который трепещет в сумке перикарда.

Но ты только что прижимался к её бедру – от колена до… В общем, до основания. И мужская сущность твоя будоражит твой же трезвый рассудок, гонит к нему адреналин и остатки тестостерона, в то время как сам-то мозг осознаёт всю тщету твоих вожделений. Она ведь, эта прелестника-докторица, не знает, какое у тебя чудесное сердце в возвышенном понимании этого слова – она видела твой не слишком свежий мышечный орган.

А потому молча берёшь полотенце, вытираешь извозюканную вазелином грудь, натягиваешь футболку и бредёшь в палату. Тщательно лелея в памяти своего тела ощущение крепкого юного женского бедра. От колена – и до самого его основания.