Валентин Иванович Варенников: ЧЕЛОВЕК-ЭПОХА

Заглянув в свои записки о встречах с замечательными людьми современности, вдруг с удивлением для себя обнаружил, что ничего не написал о Валентине Ивановиче Варенникове. А ведь мы встречались с ним, и неоднократно.

Свойство молодости: она стремится вперёд, и не любит оглядываться в прошлое, даже самое недавнее. Даже, пожалуй, чуть иначе: историей ещё кто-то из молодёжи интересуется, а вот днём вчерашним – куда реже.

Итак, Валентин Иванович  Варенников. Пересказывать его биографию не стану – о нём в интернете информации море!

Лично для меня он с давних пор являлся личностью легендарной.  Фронтовик-орденоносец, неоднократно раненный, встречал Зная Победы, доставленное из Берлина в мае 45-го… Потом постепенный подъём по служебной лестнице. Вплоть до поста старшего военного начальника в Афганистане и Главкома Сухопутных войск СССР.

Ну и потом… У каждого человека, каких бы высот он ни достиг, помимо служебной характеристики, имеется ещё и репутация. Иной взлетит на самые верхние этажи карьеры, а как был пустым местом, так и остаётся. И Валентин Иванович всегда пользовался авторитетом у военного люда.

А его поступок по результатам ГКЧП и вовсе не может не вызывать уважение. Все члены Комитета приняли амнистию, а то и каялись. (Помните, как один из них говорил в объектив: «Я – старый дурак…»?). И только единственный Валентин Иванович Варенников не принял амнистии, посчитал, что такое признание предполагает и признание вины, потребовал суда над собой. И был оправдан, так как уже новый, «демократический» суд не нашёл в его деяниях состава преступления.

Но это – преамбула. Я познакомился с Валентином Ивановичем значительно позже.

В середине «нулевых» годом я трудился на посту главного редактора журнала «Боевое братство». А генерал армии Варенников активно участвовал в работе ветеранских организаций. Так что встречались мы, не скажу что часто, но регулярно. И беседовали неоднократно.

Что обращало на себя внимание.

Все мы знаем, что ветераны нередко живут не днём нынешним, а чем старше становятся, тем больше сознанием своим отодвигаются в прошлое, в дни своей боевой юности. От иного при каждой встрече приходится выслушивать подробный рассказ о его личном участии в войне.

Что же касается Валентина Ивановича, то он, будучи уже весьма в возрасте, по-прежнему живо интересовался текущими делами страны, да и в мире. Сколько раз случалось, что в разговоре он начинал обсуждать какую-то только что прозвучавшую по телевизору новость, или же вычитанный в газете факт. По вопросам ветеранских проблем он рассуждал живо и интересно, не скатываясь в воспоминания или в словесную риторику, а говорил чётко и по делу.

Помню такой эпизод. На мероприятии выступал один ветеран, лётчик, весьма склонный к патетике и громкой фразеологии. И вот говорит он: мол, на фронте пехотинец за всю войну, быть может, раз всего и сходит в штыковую атаку; а, мол, для лётчика каждый вылет – это штыковая! Что тут скажешь? Для школьников, быть может, сравнение и эффектно, да и в другой аудитории, быть может, образ и прокатил бы!.. Но тут присутствовал Валентин Иванович, который всю войну и прошёл именно в пехоте!.. Он и обронил: а мы, мол, в окопах лётчикам завидовали, чтобы официантки нам обед подавали…

Пикировка военных разных родов войск – дело привычное. Но повышать свою значимость за счёт других – не дело. На что и указал Валентин Иванович выступающему. На войне каждый делает своё дело, и не стоит друг другу завидовать!

В последний раз я разговаривал с Валентином Ивановичем примерно за полгода до его кончины. Осенью 2008 года на базе одного из подмосковных санаториев проходило мероприятие ветеранов Афганистана.  На нём должен был присутствовать руководитель Организации «Боевое братство» Борис Всеволодович Громов. Приехали туда и несколько лидеров ветеранского движения, в том числе и Валентин Иванович. А Громов не приехал – какие-то обстоятельства помешали, о чём он извинился по телефону.

Я тогда работал в газете «Президент» и подошёл к Валентину Ивановичу, чтобы поговорить о перспективах сотрудничества. Он был явно раздосадован тем, что сорвалась встреча, и не скрывал этого. Однако разговаривал со мной вполне благожелательно, да я вообще ни разу не видел, чтобы Варенников хоть с кем-то разговаривал без уважения и такта.

Но самое больше впечатление на меня произвёл эпизод, случившийся после того, как мы расстались.

Валентин Иванович попрощался, пожал мне руку и вышел из зала. А за дверью открывался коридор, в котором, как то нередко случается у нас, не горела лампочка. Коридор вёл к освещённому солнцем окну.

И получилось, что Валентин Иванович Варенников шагнул в темноту, которая вела к ярко сияющему свету. Так он и остался в моей памяти –  уходящий в свет тёмный ситуэт.

Я вернулся в зал. И только позднее, когда узнал о кончине Валентина Ивановича, до меня дошло, насколько мистическим оказалось наше прощание.

В январе 2009 года он перенёс операцию. А 6 мая Валентина Ивановича Варенникова не стало.

Прощание с ним проходило в Центральном доме Советской армии. Никогда, ни до того, ни после, не видел я такого потока людей в знаменитое здание на Суворовской площади. Да и то – ушёл человек, которого можно по праву считать одним из символов ушедшей эпохи.